Я указала на яркие цветы шиповника, побеги которого обвивали бревна и тянулись к солнцу.

— Ты безнадежный романтик. Представь, каково находиться здесь под холодным ноябрьским дождем.

Вер с любопытством осмотрел коллекцию костей животных и яиц диких птиц, которую собрал Лемми. Я растрогалась, увидев, что небольшая птица свила гнездо прямо у Лемми над головой. Лемми, казалось, забыл о нашем присутствии. Он уселся на кровать, скрестил ноги и принялся листать книгу. Когда мы стали прощаться, он даже не взглянул в нашу сторону.

Пока мы спускались в долину, шли по заросшей лесной дороге и переходили через реку по узкому навесному мостику, Вер не вымолвил ни слова. Он шел вразвалку, засунув руки в карманы, и о чем-то думал. Я любовалась красотами, которые меня окружали, и представляла, как когда-то по этой пустынной дороге двигались вереницы паломников, скрипели груженые телеги, скакали всадники и важно вышагивали монахи. Хлоя, счастливая тем, что два человека, к которым она была привязана, были вместе, трусила впереди. В зубах она держала корягу и наотрез отказывалась отдать ее мне. В такой приятной компании я могла позволить себе поразмышлять о будущем.

Мне необходимо было найти работу до конца месяца. Придется купить краски и холсты на деньги, которые я заработала, нарисовав портрет леди Фриск. В Торчестере я заприметила небольшое кафе, в котором местные художники-любители выставляли свои работы. Я могла бы сделать несколько эскизов аббатства и выставить их на продажу. Но мне необходим был постоянный источник дохода. Я была согласна на любой физический труд, желательно на свежем воздухе, учитывая прекрасную погоду.

— На следующей неделе, во вторник, мы начинаем косить сено, — голос Вера прервал поток моих мыслей. — Не желаешь помочь? Два фунта в час и питание…

— Знаешь, ты можешь сколотить целое состояние — у тебя неплохо получается читать мысли.

— Это означает, что ты согласна? Отлично! — Вер повернулся и посмотрел на меня. — Похвальная твердость характера для такой деликатной особы. — Я была польщена. Настроение сразу же улучшилось. Вер продолжал смотреть на меня. — Давай зайдем в Гилдерой Холл, — произнес он странным тоном. Я готова была поклясться, что его голос звучал нежно. — Я найду аптечку. Твой нос начинает распухать…

— Спасибо. Принимаю приглашение.

Мы оба замолчали. Настроение упало так же внезапно, как и поднялось. Я представляла, как сейчас выглядит мой нос. Наверняка стал красным и большим, как груша. Мне казалось, что Вер, поглядывая на меня, давится от смеха.

— А что, если отремонтировать оранжерею? Лемми мог бы там жить.

Вер, оказывается, совершенно не думал обо мне.

— Прекрасная идея. Но это, должно быть, дорогое удовольствие.

Вер улыбнулся.

— Мне нравится твоя практичность.

— Доход двадцать фунтов, расходы — девятнадцать фунтов, девятнадцать шиллингов и шесть пенсов. Результат — счастье.

Вер засмеялся.

— Правильно, мисс Счетовод. У меня пока получится отремонтировать лишь одну секцию. Но этого будет достаточно, чтобы у Лемми появилось приличное убежище на зиму. Обещаю, что перед тем как тратить деньги, выясню, захочет ли он спуститься с дерева на землю.

В прихожей в Гилдерой Холле у входной двери стояли два объемных чемодана. Над чемоданами суетился Гай.

— Привет, Вер. Здравствуй, Фредди, — Гай окинул меня холодным взглядом. Было ясно, что он меня не простил. — Хотя скорее до свидания. Я ненадолго уезжаю в Ирландию. Вернусь через пару недель.

— Довольно неожиданно. Очень жаль. — Вер нахмурился. — А как же сенокос?

— Дикон этим займется. Дасти также должен помочь. Надави на Пламроуза, он задолжал ренту.