Дикие сердцем - Виктория Клейтон (2008)

— Я бы доверила тебе любой секрет. Боюсь только, что ты подумаешь обо мне плохо. Обстоятельства сложились так, что я и один мужчина стали близки. Но мы не знаем абсолютно ничего друг о друге. — Прим уселась на краешек кровати рядом с Макавити. Кот лежал на боку, вытянув лапы, и тихо посапывал. — Алекс и я должны были сочетаться браком в субботу. Я неустанно повторяю себе, что сделала это ради нас обоих. О Господи! У меня до сих пор перед глазами стоит его лицо. Он никак не мог поверить в то, что я покидаю его. Мне становится плохо, когда думаю о том, как сильно ранила его душу. Что он сейчас делает, чем занимается? Скорей всего, сидит в доме, ненавидит меня, ненавидит себя, пьет, чтобы как-то заглушить боль. Несчастный одинокий Алекс, я разрушила в нем уверенность в себе. Прости, не могу больше говорить, слезы душат меня…

— Какая жуткая история! Я не очень верю в то, что все обстоит именно так, как ты описала. Не забывай — он все-таки мужчина, — слова, произнесенные Прим резким тоном, подействовали на меня, как холодный душ. Я постепенно успокоилась. Прим похлопала меня по плечу и дождалась, пока слезы перестанут течь из моих глаз. — Я сразу поняла, что у тебя какие-то проблемы. В бреду ты постоянно повторяла: «Мне жаль, мне так жаль!» Еще ты несколько раз произносила имя Алекс. Я так и не поняла: ты звала его с любовью или гнала с ужасом. Вероятно, оба предположения верны. — Прим предложила свой носовой платок. Я прижала платок к глазам. У меня не осталось сил говорить, я была слишком измучена. — Хорошо, ты уже чувствуешь себя гораздо лучше. Наклонись вперед, а я поправлю подушки… Теперь ляг и постарайся не думать ни о чем. Мы поговорим обо всем завтра утром, если ты, конечно, захочешь. Я погашу свет. Если что-нибудь понадобится, позови меня. А сейчас никаких мрачных мыслей. Знаешь, Черчилль в особенно тяжелые минуты повторял: «Пусть все катится к черту!» А после этого ложился в постель и засыпал, как младенец.

Я безропотно последовала советам Прим. Никто так по-матерински не заботился обо мне с тех пор, как миссис Поуп покинула отцовский дом. Напоследок миссис Поуп заявила, что рабство давно вне закона и что она не собирается превращаться в рабыню. Час спустя миссис Поуп вернулась, сказала, что была неправа и попросила Фэй взять ее обратно. Фэй наотрез отказалась. Я молча наблюдала за этой сценой с лестничной площадки. Миссис Поуп грустно посмотрела наверх и промолвила: «Мне очень жаль, мисс Фредди. Мне очень жаль, моя крошка. Я не должна была позволить ей довести меня до такого состояния. Я совсем не хочу покидать вас, но у меня не осталось сил все это терпеть».

После того как умерла мама, я не могла больше плакать. Меня настолько потрясла ее смерть, что я наглухо закрыла от всех свое сердце. Первые несколько месяцев после страшного события я ходила не помня себя от горя, крепко, до боли, сжимая челюсти. В горле постоянно стоял комок. Грудь ныла, словно была набита чем-то тяжелым и колючим, как металлические опилки. Мне не хватало дыхания. Ладони все время были холодными и влажными. Время от времени одинокая слезинка катилась по щеке, несмотря на все усилия не плакать. Когда я оставалась одна, то начинала бегать по лестнице вверх-вниз. Это на время помогало, боль отступала. Когда в доме был еще кто-то кроме меня, я брала книгу и долго смотрела на разбегающиеся буквы, не понимая смысла прочитанного. Только неотложные дела, школьные уроки на короткое время возвращали меня к реальности. Я стала похожа на маленькую куклу с бледным лицом, на котором совершенно отсутствовали эмоции.

Фэй явилась в наш дом на следующий день после маминых похорон. Я сразу же узнала запах. От отца несло этими духами несколько последних месяцев. Фэй наклонилась поцеловать меня и проворковала:

— Бедная, бедная маленькая девочка!