Секреты - Лесли Пирс (2006)

С их точки зрения, ее место было в кухне вместе с горшками и кастрюлями. Если она работала в каком-то другом месте в доме, она должна была молчать и быть невидимой, и предполагалось, что у нее нет прав, нет личности, нет чувств. Сейчас они, вероятно, сидели в гостиной, радуясь огню в камине и украшенной елке и предвкушая завтрашнего жареного гуся и сливовый пирог. И все же она знала, что они ни на секунду не задумаются о том, как это попадет на их стол, равно как и обо всех планах по подготовке счастливого Рождества для них.

— Пора тебе двигаться дальше, — пробормотала она сама себе, приближаясь к Хэррингтон-хаус. — В конце концов, эта работа предполагалась как временная.

Когда Адель открыла входную дверь, в холл вышел мистер Бэйли. Она всегда представляла, что он будет выглядеть как Майкл — высокий, стройный и темноволосый, но, по сути, он был полной противоположностью — ростом не больше пяти футов семи дюймов, тучный, с остатками волос, которые уже были седыми.

Она знала, что ему за пятьдесят и что он любит плотно поесть и выпить, судя по его толстому животу и красному лицу. А еще ему не хватало обаяния и терпения — несколько раз, когда она подавала ланч, он отдавал ей распоряжения, как собаке.

— Ах, вот и вы, — сказал он резко, пока она вытирала мокрые ноги о дверной коврик. — Я звонил в звонок, но никто не отвечал.

— У меня во второй половине дня есть несколько свободных часов, — пояснила Адель. — Разве миссис Бэйли вам не сказала?

— Она пошла вздремнуть, — сказал он. — Но мы ожидали, что вы будете в нашем распоряжении, пока в доме гости.

На Адель нахлынуло раздражение, но она заставила себя улыбнуться.

— Я сейчас только сниму пальто, а потом приду к вам, и вы скажете, чего хотите, — сказала она.

— Мы хотим, чтобы дети выпили чая, — рявкнул он ей, побагровев. — И они могут оставаться с вами в кухне, пока им не будет пора ложиться в постель.

Адель подмывало сказать, что она не нянька и что неправильно и несправедливо ожидать от нее, что она приготовит ужин, пока под ногами будут крутиться двое возбужденных детей. Но она знала, что, если она это скажет, мистер Бэйли, вполне вероятно, выместит все на своей жене или на Майкле.

Как оказалось, Анна и Джеймс, дети Ральфа и Лауры Бэйли, не доставили хлопот. Адель предположила, что они большую часть своей юной жизни провели в обществе слуг, потому что в кухне они выглядели намного более расслабленными и спокойными, чем были раньше в гостиной. Анне было шесть, Джеймсу — четыре, и они были маленькими симпатичными копиями своей светловолосой голубоглазой матери. Ральф пошел в отца: хотя он был немного выше и у него были великолепные густые темные волосы, у него уже намечался тот же цвет лица и животик.

После чая с бутербродами, пшеничных лепешек и пирога Адель дала детям для игры большую банку с пуговицами. Она нашла их в одном из кухонных шкафов, еще только когда начинала здесь работать.

— Вы можете рассортировать их по цветам или сложить из них узор, — предложила она, вываливая пуговицы на поднос. Она выложила из пуговиц цветок в качестве примера и дала каждому поднос, чтобы пуговицы не падали на пол.

Как только дети занялись игрой, Адель накрыла стол в столовой к ужину. Миссис Бэйли потребовала суп, холодное мясо и соленья, и когда суп был готов и позже нужно было лишь подогреть его, Адель подумала, что у нее есть еще масса времени, чтобы приготовить начинку для завтрашнего гуся, потом забрать детей наверх и уложить их в постель в половине седьмого, и к семи она будет готова подать ужин.

Она посчитала странным, что Лаура Бэйли не поднялась наверх в спальню, когда она переодевала детей на ночь, но, впрочем, она уже заметила, что красивая блондинка была из того же теста, что и ее свекровь, и не делала ничего, что не касалось ее самой.

— Ты почитаешь нам, Адель? — спросила Анна, как только та уложила ее в постель вместе с братом.