Секреты - Лесли Пирс (2006)

Но день был хорошим, несмотря на мороз. Стояние в очередях хотя и отняло у нее время, но это не было скучно. Все болтали и смеялись, и она встретила несколько женщин, с которыми когда-то ходила в школу, и обе были очень довольны встрече с ней. Ее циничная натура подсказала ей — они поговорили с ней, надеясь, что она подбросит им пару-другую тем для сплетен, но все равно ей было приятно возобновить знакомство. Она была очень тронута, узнав, что обе они считали, что Адель приехала к бабушке жить, потому что Роуз болела. Она не ожидала, что мать прибегнет к спасительной лжи, чтобы избавить Адель от неловкости и стыда. Раньше она, вероятно, приукрасила бы свою «болезнь», чтобы вызвать сопереживание, но сейчас просто пожала плечами и сказала, что Хонор была лучшей матерью, чем она.

Несмотря на то что она добралась до библиотеки поздно, ей удалось опередить одну женщину и взять «Унесенные ветром». Она уже несколько недель охотилась за этой книгой, но как бы ни хотела погрузиться в чтение вечером, чувствовала, что обязана Хонор и должна дать ей прочитать книгу первой.

В общем и целом Роуз была вполне довольна собой, потому что, вероятно, впервые за свою взрослую жизнь она почувствовала себя счастливой. К ее крайнему удивлению, она совсем не скучала по Лондону и как только приспособилась к ведению домашних дел в коттедже, даже начала находить в них удовольствие.

В тот день, когда она вылила все свои обиды Хонор, атмосфера разрядилась. Ее поразило, что мать способна признать свои ошибки. Впрочем, за последние месяцы Роуз приятно была удивлена, что мать совсем не соответствует образу безразличной, ханжеской и своевольной женщины, который она создала у себя в голове на протяжении стольких лет.

По сути, Хонор была хорошей компанией. У нее было живое и часто злое чувство юмора. Она была приземленной, прямой и очень практичной. Разумеется, были дни, когда они огрызались друг на друга, но для людей, которые долго живут одни, всегда тяжело чье-то постоянное присутствие рядом. Сначала Роуз обижалась на то, что должна прислуживать матери, а Хонор сильно подозревала Роуз во всем, что она говорила и делала. У них обеих не прошла еще горечь друг на друга, но Хонор очень любила повторять: «Рим не за один день строился».

И все же, по большому счету, было намного больше смеха, чем скандалов, и у Роуз часто возникали моменты нежности к Хонор, особенно когда она стоически терпела боль и неподвижность.

Если бы не ситуация с Адель, Роуз чувствовала, что могла бы жить с матерью вечно, при условии, что каждую неделю она могла бы ходить на танцы или в кино. Но она не могла забыть как ненависть и презрение, которые вылила на нее дочь, так и угроз, и была уверена, что как только Хонор полностью выздоровеет, Адель захочет, чтобы Роуз убралась навсегда.

Каждую неделю Роуз очень нервничала, когда ходила в Винчелси в установленное время звонить дочери. Адель не оскорбляла ее, не была бесцеремонной, но в ее голосе не было тепла и ничто не подсказывало, что она постепенно может смягчиться, несмотря на то что Хонор писала ей, что все в порядке. Поскольку «блицкриг» в Лондоне продолжался и бомбили каждую ночь, Адель не могла взять отгулы, чтобы приехать к ним, даже на Рождество. Роуз знала, что пока Адель все-таки не приедет домой и не увидит, что Роуз сдержала свое слово и, вероятно, изменилась к лучшему, она всегда будет презирать ее и думать о ней плохо.