Суперзвезда - Виктория Готти (2002)

Кэсс медленно бродила среди гостей, длинное белое с открытыми плечами платье от Валентино нежно ласкало лодыжки.

ВСВ — Вопреки Советам Врачей — так можно было описать прием, который Роджер устроил в честь того, что все еще не умер. Врач-кардиолог, Рей и Джеймс пытались урезонить его, но Роджер все же настоял на этой роскошной вечеринке. Кэсс знала, что у Роджера есть какой-то план, что он прячет что-то в рукаве, как фокусник. Иначе зачем ему понадобилось рисковать здоровьем на виду у всего Голливуда?

Последние несколько дней Кэсс пыталась объяснить своим сотрудникам в Нью-Йорке, почему решила взяться за работу в «Десмонд». Она наблюдала, ждала, когда же Роджер начнет действовать. Было ясно, что вечер не пройдет для него зря, Кэсс не знала одного: для чего затеян этот спектакль.

— У меня опять появилась надежда, — вот все, что он сказал. — Я хочу крикнуть это на весь мир.

«Он получил то, что хотел», — думала Кэсс, вежливо общаясь с гостями. Ноги у нее уже начали болеть от неимоверно высоких каблуков от Чарльза Журдана. Прожив несколько лет в Нью-Йорке, она почти забыла, что женщины иногда носят эти приспособления для пыток. И так достаточно неприятностей, а тут еще нужно истязать себя этими каблуками, да и впридачу терпеть Роджера. Список ее переживаний был такой длинный, что им можно было бы обклеить этот зал. Почему Роджеру было нужно устроить вечер в том самом месте, где тогда отмечалась премьера Ланы и где она была убита? А список гостей? Здесь был даже коротышка и глупец Джон Латам. Когда его старик умер, он унаследовал миллионы, а в придачу и место отца в совете директоров «Колоссал». Вот Джина, последняя пассия Роджера. Она годилась ему в дочери, и Кэсс сильно сомневалась, что в ее голове можно было найти хотя бы пару мыслей.

— Зачем, черт побери, я согласилась на все это? — проворчала она себе под нос и, едва сдерживая улыбку, отошла в сторону, чтобы очередная восходящая звезда и ее невероятно благополучный, но весьма престарелый спутник могли торжественно проплыть мимо.

Однако все складывалось не так плохо. Вечер был отличный, теплый, почти безветренный. Над «Шепотом ветров» в полуночном небе сияли миллионы звезд. Особняк был украшен изумительными лилиями, их аромат благотворно действовал на мрачное настроение Кэссиди. Старая белая галерея вела от портика на фасаде дома к просторному внутреннему дворику патио. На круглых столах — экзотические белые орхидеи, лиможский фарфор, который она помнила с детства; хрустальные канделябры Баккара отбрасывают яркие блики света, переливающиеся всеми цветами радуги. Специальная платформа превратила бассейн в танцевальную площадку. За ней расположился оркестр из двадцати человек, звучали романтические баллады и легкий рок. В течение последнего часа прибывали гости на частных самолетах, коммерческих лайнерах и лимузинах. Дэвисы, Леарсы, Сталлоне, Биондис, Спилберги.

Возможно, Роджер воображал себя библейским Лазарем, принимающим поздравления после воскресения из мертвых. Признаки бледности на его лице исчезли, и Кэссиди не могла не заметить его потрясающей улыбки. Сейчас она предпочла бы оказаться где-нибудь в другом месте, ее чувства были подавлены, неизвестность пугала ее.

О чем она действительно думала, так это о чашке горячего чая. О том, что хорошо было бы лечь в постель и выспаться. Но ей пришлось надеть элегантное платье от Валентино и занять свое место рядом с отцом. С тех пор как Кэсс в последний раз была на официальном обеде в «Фор сизонз», прошли годы. Ей было неловко, она чувствовала себя не на своем месте среди голливудской толпы, несмотря на то что прием удался: вино лилось рекой, угощение было превосходным, все источали похвалы Турмейнам.

Кэссиди заметила, что Роджер намеренно представлял ее всем не только как дочь, но и как нового руководителя «Десмонд Филмз». Кэсс, много лет проработав на телевидении, сразу отметила, что люди на киностудии очень похожи на тех, к которым она привыкла.