— Думаю, что это очень в стиле Бодрийяра, — сказала она.

Это была наша с ней старая шутка, оставшаяся с тех времен, когда мы обе изучали постмодерн в колледже. Слова Петры ободряли: я поняла, что она готова работать и что у нее уже есть идея. Если говорить серьезно, то на серию «Обладание» меня действительно вдохновил Бодрийяр. Его философия заключалась в том, что современное искусство может лишь заимствовать материал для творчества у старых мастеров и подавать его под иным углом зрения, наделяя новым значением. Петра попала в точку.

— Мне хочется начать прямо сейчас, — нетерпеливо сказала она. — Когда я могу приступить к работе?

Мы просмотрели бюджет проекта, пока допивали вино, и Петра радостно заявила, что желает сопровождать меня в двух поездках. Когда она рядом, мысли о Кенни Харпере уже не кажутся такими ужасными. Я уже хотела рассказать ей обо всем, но, как и с Эйданом, если начинать, то потом придется излагать всю историю, что недопустимо. Поэтому я промолчала насчет недавнего инцидента с шантажом и позволила подруге менять мое настроение к лучшему.

Вскоре мы уже направлялись на частный просмотр, организованный в старом театре, расположенном в южной части Лондона, где увидели помпезную, украшенную фарфором уборную и встретили кучу друзей времен студенчества.

Затем мы отправились в наш любимый бар на Брик-лейн. Нам хотелось поговорить наедине, но телефон моей подруги звонил не умолкая. Петры какое-то время не было в Лондоне, и ее приезд напоминал возвращение домой. Безусловно, она гордилась тем, чего достигла за время отсутствия. Но некоторые вещи не меняются. У нее осталась способность веселиться и сталкивать вечеринку с рельсов самоконтроля.

9

Выходные пролетели в тумане вечеринок, марихуаны и беспробудном воскресном сне. В понедельник утром Петра уехала, а я в приподнятом настроении отправилась в офис Сотби, где Эйдан планировал провести первую встречу с менеджером по работе с клиентами, Жаклин Квинет. Все в темноволосой, утонченной и прилизанной Жаклин олицетворяло европейский шик: от модельного костюма угольного цвета до аромата «Шанель № 5», исходящего от ее тонких запястий. Я с тревогой заметила, что Эйдан слегка ею взволнован. В этих вопросах он всегда был весьма азартен. Возможно, они зайдут достаточно далеко, панически подумала я. Еще недавно мы с Эйданом были вместе, но теперь между нами разверзлась пропасть отчуждения. Жаклин может проскользнуть в трещину, возникшую в наших отношениях.

Первая встреча подразумевала предварительные переговоры. Тем не менее у меня осталось ощущение неуверенности. Раздумывая над этим, я не могла понять, то ли причиной стало неожиданное влияние Жаклин на Эйдана, то ли меня раздражает финансовая сторона вопроса. Сидя рядом со своим агентом в офисе Жаклин и обсуждая условия моей предстоящей продажи, я тщетно старалась найти причину своей тревоги.

Жаклин начала, прежде чем мы успели сесть:

— Поздравляю вас с действительно сенсационной идеей! Вы будете самой ценной вещью за все последние годы! — воскликнула она, пристально глядя на меня ореховыми глазами. — Мы не можем назначить вам самую высокую цену, но зато ваше имя целый год не будет сходить с обложек.

Я испытывала к Жаклин подсознательную неприязнь, но понимала, что могу не волноваться за свой проект благодаря ее профессионализму. Она относилась к работе очень ответственно.

— Скажите, — продолжала Жаклин, переходя к нужной ей теме, — что лежит в основе вашей идеи? Мне хотелось бы знать все подробности, чтобы мы могли наиболее выгодным образом организовать вашу продажу.