Да что с ним такое? Совсем размяк. Ведь он действительно не хочет ни с кем делить свою жизнь – будучи слугой народа, он лишь часть времени уделял исключительно личным делам, – и уже точно не желает ничего менять.

Но сейчас Бун откровенно наслаждался: красивая женщина с камерой в руках выглядела необыкновенно сексуально.

– Стой! – крикнул Бун.

Сисси обернулась и, заметив нацеленный на нее объектив фотоаппарата, невольно улыбнулась:

– Так нечестно. Замри!

Она тоже сняла его. Бун привык фотографироваться: для газет, перед выборами, на осенних церковных праздниках, ставших особенно популярными в последние годы. Часто его фотографии помещал и «Баглер» – на полосу спортивных новостей.

– Из тебя вышла бы классная модель для рекламы стильной мужской одежды, – опустив телефон, заметила Сисси.

– Кто-то должен заплатить тебе за эти слова.

– Не-а.

На миг Буну показалось, что Сисси с ним флиртует, но она отвернулась и занялась съемкой дома. Ему захотелось подойти к ней, крепко обнять и осыпать поцелуями. Но, разумеется, ничего подобного сделать он не мог, поэтому прошел мимо распиленного дерева и начал снимать дом с другой стороны. Они пересеклись только раз.

– Какая пытка – стоять возле своего дома и не иметь возможности войти внутрь, – со вздохом пожаловалась Сисси.

– Да, пытка, – кивнул Бун, вкладывая в свои слова совершенно иной смысл: для него пытка заключалась в невозможности прижать ее к себе и поцеловать.

Он с усердием вернулся к съемке в надежде отвлечься от обуревавших его мыслей, однако тактика не сработала. Когда Сисси в очередной раз прошла мимо, и от нее повеяло ароматом шампуня, или духов, или чего-то там еще, вызывающего в голове образы цветов, кружев и прочих женских штучек, Бун едва не потерял голову.

– Думаю, я закончила.

– Уже? Так скоро?

– Ну да. А ты что, сделал мало снимков? – Сисси подошла к нему сбоку, едва ли не вплотную показывая фотографии на своем телефоне. – Вроде неплохо получилось.

– Да, мои тоже ничего. Пойдем посмотрим на закат?

Бун не осмелился взять ее за руку, а просто кивнул в сторону владений Сисси, где открывался вид на массивные горы и волшебный пейзаж, которые венчал алый закат.

Они вместе подошли к обрыву.

– Как можно жить где-то еще? – в восторге прошептала Сисси.

– Если бы в силу обстоятельств мне пришлось отсюда уехать, я бы всегда скучал по этим горам, – тихо ответил Бун.

– И я, – с улыбкой вздохнула Сисси.

В восхищении огромным прекрасным миром между ними словно пролегла невидимая нить и связала двух совершенно посторонних людей.

– Спасибо, что разрешила поехать с тобой. – Бун почувствовал, что в этот момент будет правильно и естественно взять Сисси за руку.

Она не отняла руку, даже слегка пожала его пальцы. Так прошло еще несколько секунд.

– Нам пора. Я обещала Нане посмотреть с ней «Джеопарди!».

Сисси адресовала ему самую робкую из своих улыбок и отошла в сторону, скорее отскочила.

Бун хмыкнул, но за ней не поспешил. Может, старого дерева и прежнего дома больше нет, но на земле Роджерсов осталось еще множество всего, что требует заботы и защиты: прекрасный вид, фамильная история, две потрясающие женщины. Ни одна страховая компания на свете не сможет восполнить все это в случае утраты.

Ноги Буна были явно быстрее, поэтому он оказался у грузовичка раньше Сисси и уже ждал ее, открыв дверь.

– Ну прямо настоящий джентльмен, – поддразнила она.

– Именно. – Его сердце пустилось вскачь, как у пятнадцатилетнего юнца на первом свидании.