Сбежавшая невеста - Хэстер Броун (2016)

Я одернула парку, чтобы занять руки. При свете дня сад выглядел еще более впечатляющим, а Лео еще более красивым, чем мне помнилось. Но, как и с машиной, что-то изменилось. Мне не хотелось гадать, что именно, – я хотела, чтобы все осталось, как было, – но изменение все же произошло. Я по-прежнему чувствовала, что знакома с ним вечность, но теперь мне мешало осознание того, что я совершенно его не знаю. Я придумала себе то, чего не было, и в итоге вела себя невероятно грубо.

Взгляд на него все так же рождал серебристый трепет во всем моем теле, хотя я и говорила себе, что не должна этого испытывать.

Голубые глаза Лео заискрились, когда он попытался сказать «привет» одним только взглядом, не завершая разговор, а я, не в силах смотреть на его красивое лицо, уставилась вместо этого на его запястья, почти скрытые крахмальными манжетами. У меня пунктик насчет красивых мужских рук – от вида сильных рук с длинными пальцами и чистыми ногтями у меня слабеют колени, а у Лео были красивые руки, чуть загорелые, с широкими ногтями и… Я отвела взгляд. Мне не хотелось, чтобы Лео решил, будто я глазею на его дорогие часы. Или на кольцо с печаткой, которое только теперь заметила на мизинце.

– Эми! Прости, пожалуйста. Спасибо, что приехала. – Он сунул телефон во внутренний карман и улыбнулся мне.

Я начала улыбаться в ответ, но до меня вдруг дошло, что принцев, скорее всего, обучают подобным улыбкам для общения с разными людьми, с которыми приходится встречаться в течение дня. Разве не об этом все рассказывали потом журналистам: «Принц Чарльз так долго со мной разговаривал. Кто бы мог подумать, что он, как и я, интересуется антикварными табакерками/картингом/Барроу-ин-Фернесс[31]?!»

Лео протянул ко мне руки неопределенным жестом, который мог бы превратиться в социальное приветствие с поцелуями, но какой-то вредный инстинкт велел мне вместо этого пожать ему руку.

– Пожалуйста. – Вышло куда больше по-йоркширски, чем я намеревалась.

– Итак, в прошлый раз мы мельком видели начало сада. Какую часть ты хотела бы переделать?

Что?

Лео, похоже, немного выбило из колеи мое приветствие, и мне хотелось остановиться и сказать: «Нет, давай начнем заново», – как во время репетиции этого разговора, если что-то шло не так, – но мы уже шагали вперед, и возврата не было ни в буквальном, ни в переносном смысле.

Он жестом указал мне на круглые клумбы в дальнем углу, пустые, если не считать засохших однолетников.

– Во-первых, я хотел бы показать тебе эту секцию. С ней предстоит много работы, но я подумал, что можно разбить ее на несколько проектов, чтобы ты могла включить их в свой график между основными заказами.

– Может, мне стоит позвонить Теду и узнать, не сможет ли он тоже приехать?

Я никак не могла избавиться от напряжения. Все тело казалось зажатым; скоро у меня начнет выпячиваться нижняя губа. Почему он не начал разговор с «Послушай, нам нужно кое-что прояснить»?

– Это потенциально очень большой проект, – сказала я.

– Нет, мне необходимо креативное мнение относительно сада. Мнение дизайнера. – Сделав паузу, Лео добавил: – Если бы я хотел видеть здесь Теда, я пригласил бы его сам. Но я хотел увидеть тебя. Я думал…

«Он явно пытается наладить со мной контакт, но в эти игры можно играть вдвоем», – сердито подумала я. Я так расслабилась в среду, что говорила с ним о вещах, которые в Лондоне не обсуждала ни с кем, даже с Джо. К примеру, что я представляю все станции метро в человеческом образе (Виктория: элегантная странница в жемчугах, Пимлико: маленькая старушка в шляпе, Тутинг Бек: леди-трубач и так далее).

Ну и понятно, он улыбался, потому что не пользуется метро.

– Ты думал…? – переспросила я.