Случайная мама - Роуэн Коулман (2008)

Софи долго рассматривала рисунок и наконец-то поняла. Домики — это не фантазия и не очередной плод бурного воображения Беллы, это домики в Сент-Ивзе. Белла рисовала дом.

Софи положила рисунок на кофейный столик, посмотрела на часы и прошла в спальню. Было начало третьего, у них еще куча времени до возвращения Иззи с Луисом из кино. Времени, чтобы показать Белле кое-что, что Софи почему-то показалось чрезвычайно важным.

Она прошла в спальню и включила верхний свет.

— Мы уходим, — сказал она, бросая Белле ее пальто. Артемида, оскорбленная тем, что свет зажгли без предупреждения, с гневным мяуканьем ретировалась через окно, а Белла долго протирала глаза, пока ее зрение приспосабливалось к яркому свету.

— Я не хочу никуда идти, — вяло сказала она.

— Ты пойдешь. Давай, и без возражений. Только ты и я. Я хочу показать тебе кое-что совершенно особенное. — Софи сделала все возможное, чтобы это прозвучало как можно соблазнительней и чтобы не выдать голосом собственных опасений.

— Я ведь не пойду на «Русалочку»? — спросила Белла с душераздирающей смесью агрессии и надежды в голосе.

Софи покачала головой.

— Нет. Только ты и я. Собирайся.

Вторая поездка Беллы в метро оказалась для нее гораздо более насыщенной событиями, чем предыдущая, и прошла гораздо спокойнее. Она сидела рядом с Софи, по-прежнему держа свою руку, с которой она так и не сняла перчатку, в ее руке. Софи отсчитывала станции, Белла с откровенным любопытством пялилась на всех и каждого в вагоне, пока люди не начинали кашлять и не закрывались своими книжками. Они дважды пересаживались, пока, наконец, не вышли на станции «Блэкфрайарс».

— Куда мы идем? — снова спросила Белла Софи, которая бодро маршировала по сырым улицам, по блестящим тротуарам, исполосованным отсветами уличных фонарей.

— Мы идем посмотреть на одну картину, — сказала ей Софи, так стремительно заворачивая за угол, что ноги Беллы, которая старалась поспевать за ней изо всех сил, едва касались земли.

— На картину? — спросила Белла, явно разочарованная тем, что они не собираются смотреть музыкальную фантазию на льду. — А где?

Софи остановилась на вершине склона, который вел ко входу в «Тейт Модерн».

— Здесь, — сказала она.

Белла задрала голову и посмотрела на громадину бывшей электростанции, эффектно возвышавшейся на фоне серебристого неба.

— Ух ты!

— Вот именно. Пошли. Давай зайдем внутрь.

Им повезло. Дождь, время года, будний день и время дня — все это вместе поспособствовало тому, что в галерее было относительно пусто, так что у посетителей был шанс наслаждаться не только функциональным величием здания, но и проводимыми в нем выставками.

— Ого, — воскликнула Белла, разинув рот при виде громадной скульптуры, занимавшей почти все фойе. — Да она просто гигантская!

Софи остановилась и посмотрела на работу Энтони Гормли.

— Да, — согласилась она, листая сложенный план-указатель. — Так, кажется, эта картина, которую я хочу тебе показать, довольно далеко отсюда, нужно подняться на эскалаторе. Пошли, посмотрим сначала ее, а потому уже все, что захочешь, о’кей?

Белла с готовностью вскочила на эскалатор рядом с Софи. У Софи засосало под ложечкой. Она понятия не имела, поможет ли Белле то, что она хочет ей показать, поймет ли ребенок хоть что-нибудь. Она также переживала, что для Беллы это может оказаться слишком много, Софи понимала, что в таком случае она просто не будет знать, как поступить. Но она знала точно, что, что бы ни случилось, она должна двигаться вперед, потому что больше двигаться некуда. И в любом случае — что-то подсказывало ей, что все будет хорошо, что-то, что ее мать назвала бы интуицией.

Мельком бросив на план еще один взгляд, Софи повела Беллу в крыло современной британской живописи, а затем — в заднюю часть лабиринта галерей, в маленькую комнату с окнами на реку. Она показала на знак слева от входа в комнату.