Самый желанный - Селеста Брэдли (2017)

– Именно так. Однако я рада сообщить, что я больше не ты, но я и не швабра-Софи.

Грэм ответил ей хмурым взглядом.

– Я никогда тебя так не называл.

– В глаза.

Грэм шутливо спрятал лицо в ладони.

– Точно.

Софи рассмеялась.

– Не отчаивайся, Грей. Ты больше не Грэм Кавендиш, бездельник-денди. Мы оба изменились.

– Мне нравится новая Софи. Особенно новая Софи в моей рубашке и больше ни в чем.

Она улыбнулась.

– Мне нравится новый Грэм. Особенно совсем ни в чем.

Грэм ответил ей неспешной улыбкой.

– Итак, ты собираешься делать мне предложение или позволишь начать мне первому?

Софи откатилась от него, привстала на колени и протянула к нему руку. Грэм принял ее и тоже встал на колени лицом к Софи.

– Я предлагаю, чтобы мы оба сделали предложение снова, – проговорила она.

Грэм поцеловал ее в нос, ибо, стоя на коленях, они были почти одного роста.

– Я предлагаю, чтобы мы приняли это предложение.

Софи слегка оттолкнула его, чтобы видеть его глаза.

– Я люблю тебя. Я верю в тебя. Я доверяю тебе. Я хочу быть твоей герцогиней, помогать твоим людям и родить множество высоких, костлявых, светловолосых и зеленоглазых детишек и любить их так, как люблю тебя.

Грэм нервно сглотнул, потому что у него комок застрял в горле.

– Я люблю тебя, я верю в тебя, я доверяю тебе. Я хочу быть самым лучшим герцогом, каким я только способен быть, хочу, чтобы ты была рядом, и хочу стать отцом множества высоких, костлявых, рыжеволосых и сероглазых детишек и любить их так же страстно, как люблю тебя. И я хочу, чтобы ты в это верила.

Софи улыбнулась.

– Я верю, Грэм. Я всегда буду тебе верить.

Путь в Лондон в то утро выдался спокойным, если не считать того, что у них ушло добрых полчаса на то, чтобы убедить К.С. еще раз принять на спину двоих седоков.

– Он был таким сговорчивым жеребцом, – посетовал Грэм и покачал головой. – Не могу понять, что с ним случилось.

В основном они ехали молча, не желая терять вновь обретенное чувство близости. Несмотря на то что Софи так скоро пришлось опять сесть на лошадь, она разрешила себе полностью и без остатка отдаться ощущению счастья. В конце концов, она сама уверяла Грэма, что все будет превосходно.

Затянутый туманом Лондон впереди показался слишком быстро. Они въехали в город. Повозки стучали колесами по булыжной мостовой. Гневные вопли и смех звучали громче звяканья мусорных ведер и криков торговцев. После призрачной тишины Иденкорта Софи особенно остро чувствовала неумолчный гул огромного города, ей сразу припомнился тот давний день – всего-то три месяца назад, – когда она впервые приехала в Лондон с двумя платьями и чемоданом украденных – э-э-э… ненужных – книг из Эктона.

С тех пор многое изменилось, и, в первую очередь, она сама. Больше никогда в жизни она не позволит угнетать себя. Никто даже не попытается это сделать! Она станет герцогиней Иденкорт, богатой и влиятельной, с могущественными друзьями и семьей!

Но сегодня спасать надо не только Иденкорт.

Как быстро они добрались до Брук-Хауса!

– Мне даже не хочется заходить сюда, – сказала она Грэму, – но Фортескью, конечно, сходит с ума от тревоги. Остается только надеяться, что он не успел сообщить Дирдре. – К тому же она была ненадлежащим образом одета. Нельзя же выходить замуж в мальчишеских брюках и рубашке.

Попрощавшись с Грэмом, Софи вбежала в дом.

У дверей, которые тут же распахнулись, показался дворецкий, его лицо выражало явное облегчение. Софи еще раз обернулась и помахала Грэму рукой.

– Встретимся в Иден-Хаусе.

И она вошла в дом, чувствуя себя без Грэма едва ли не голой. Пришлось тут же заверять Фортескью, что с ней все в порядке, что нет, ее не ограбили бандиты, что она, да, хорошо себя чувствует и что все это время она была с его светлостью.

Фортескью только кивал.

– Да, мисс. Я знал, что он тоже исчез.