Позволяю любить - Алина Ржевская (2007)

Ничего, что Ани нет дома, сейчас ему было бы тяжело видеть ее. А вот находиться у нее в квартире — это другое дело. Это обитель Ани, пропитанная ее запахами, ее мыслями, ее привычками. Ее любимый цвет — сине-зеленый, любимая книга — «Мастер и Маргарита», любимая еда — мороженое с ананасами, любимое время года — лето… Список можно продолжать до утра.

Антон узнал эти подробности благодаря девчоночьей привычке вести всякие тетрадки, дневники и анкетки. Бессмысленное занятие, с его точки зрения. И эту самую точку зрения он быстро поменял, когда однажды в руки к нему попал такой вот опросник. Елки зеленые, Катюхин! На столе лежал, его уже все девчонки заполнили.

Антона совершенно не интересовали записи всяких там Танек, Ирок и еще десятка разных, зачастую неизвестных ему девчонок. Глубоко фиолетово! Потому что самые первые странички оказались заполнены Катиной сестрой, Аней!!!

Правильно, кому еще Катя первой даст свой опросник? Конечно, сестре.

Почерк у нее слегка неразборчивый, стремительный, летящий. То ли торопилась, потому что было некогда, то ли рука не поспевала за мыслями.

В общем, Антон украл этот опросник…

* * *

Толком Антон даже не знал, что бы он стал делать, если бы Аня вдруг согласилась на его ухаживания. Господи, да он представить не мог подобных отношений! Столько раз мысленно представлял, как делает ей признание, говорит слова о любви, — тем не менее в мыслях его и в мечтах Аня всегда в ответ молчала, не говорила ни «да», ни «нет».

А что было бы, скажи она заветное «да»?

Разумеется, он бы обрадовался. Сошел бы с ума от счастья. Но дальше его мысли не заходили. Антон прекрасно понимал, что она уже взрослая, имеет сексуальный опыт (замужем все-таки была!), что с ней следует вести себя не иначе как по-взрослому и любовные отношения строить так же, как и у взрослых.

Значит, должен быть секс.

И это ужасно!

О сексе Антон имел представление весьма смутное. Не однажды ему доводилось видеть интимные сцены по телевизору, но дальше поцелуев и романтических объятий, в которые сплетались полуобнаженные тела, дело там не заходило.

Конечно, он смотрел по видику порно. То, что происходило в этих фильмах, резко отличалось от трогательных моментов «детского» кино. Но Антон понимал, что применять эти картинки по отношению к Ане невозможно — слишком уж пошло все, грубо и вульгарно. Аня не такая. Это с проститутками, падшими женщинами можно так обращаться, но только не с ней.

Между тем природа требовала свое: любая мысль об Ане, будь она проникнута юношеским эротизмом, вызывала гнетущее напряжение внизу живота, сладостную истому, тянущую боль и еще что-то, обычным словами неописуемое.

В то же время весь сексуальный опыт Антона сводился, к сожалению, к одному-единственному случаю…

…Соседка, молодая девица лет двадцати, — рыжая бестия, как называла ее мать Антона, недобро глядя ей в спину всякий раз, когда та проходила мимо.

В домашнем халатике она стояла на лестничной площадке, когда Антон открыл ей дверь.

— Соли взаймы не будет? — спросила она и протянула небольшую деревянную солонку с незатейливым узором. Аляповатый ягодно-земляничный каприз на пузатых боках.

Антон отступил, пропуская ее в квартиру.

— Да, — пробормотал он, отчего-то опуская очи долу. — Сейчас…

Шелковая ткань, туго натянутая на огромной груди, казалось, вот-вот лопнет, не выдержав такой тяжести.

— А ты ничего, — сладострастно прошептала вдруг она, когда он пошел на кухню за солью. — Красивенький мальчик…

Антон ничего на это не сказал, только сердце почему-то стало стучать в горле.

— Я видела, как твои родители уехали на дачу, — прокричала она из коридора.

Антон вернулся, принес соль. И тут…