Верь мне и жди - Ольга Тартынская (2009)

Я спустилась в торговый центр на Охотном ряду, побродила по магазинам, но долго не продержалась там, вышла наверх. В Александровском саду была очередь из зрителей, которых досматривали в Кутафьей башне. Мне нужно было передать девчонкам билеты. Я набрала номер Кати:

— Вы где? — спросила.

— Выходим из метро.

— Жду вас у входа в Александровский сад.

Девчонки подошли через минуту. Они оглядели толпу.

— И что, куда дальше? Тоже в очередь становиться? — поинтересовалась Катя.

— Очередь двигается быстро, — успокоила я ее.

Пока стояли, успели немного поболтать о том о сем. Я начала волноваться за тебя, как только увидела первых зрителей. Неожиданно зазвонил мой телефон, и я вздрогнула. Это был Миша. Он объяснил, куда мне идти и где он будет ждать. Я попрощалась с подругами и отправилась в назначенное место.

Миша оказался лысоватым крупным мужчиной лет пятидесяти. Он торопливо поцеловал мне руку, помог снять шубу и, схватив ее в охапку, повел меня по коридору прямо в зрительный зал. Там усадил в первом ряду, на VIP-места.

— Как он? — спросила я, переживая так, будто мне самой предстояло выйти на сцену.

— Ничего, в порядке. Волнуется, конечно, но все в норме.

Миша что-то сказал широкоплечему молодому человеку, который неподвижно стоял у самой сцены, тот кивнул и посмотрел в мою сторону. Я боялась оглядываться вокруг. Мне казалось, что увижу только женщин, сотни женщин, обожающих тебя. Я видела роскошные букеты, которые предназначались тебе. Миша приводил одну за другой интересных дам и рассаживал их во втором ряду. Конечно, были и мужчины, много мужчин, молодежи, но я-то знала, как обожают тебя именно женщины всех возрастов! Когда же эта пытка кончится?

У девчонок места были где-то наверху. Большего для них я сделать не могла. Я слушала, что говорят вокруг, чтобы потом рассказать тебе. Но публика мало говорила о тебе, а я знала, что после концерта они выйдут совсем другими. И будут много думать, покупать в холле твои диски и рекламные буклеты и говорить, говорить. Еще долго ты будешь с ними… Я сама пережила все это, когда была, как они, лицо в толпе.

Концерт задерживался почему-то, и я извелась. Что происходит там, за кулисами? Может, тебе требуется помощь? Но вот началось какое-то движение. На сцене, оформленной предельно просто, появились музыканты. Они заняли места у инструментов, и полились первые звуки. Под шквал аплодисментов вышел ты в своем этническом костюме, извинился за задержку концерта:

— Программа новая…

Потом еще было несколько сбоев в порядке песен, но они совершенно не испортили общей картины. Беспокойство за тебя не помешало мне насладиться твоим искусством. Новые песни показались мне глубокими, сложными в музыкальном отношении, но удивительно красивыми. Голос твой звучал легко, звонко, беспредельно. Ты опять держал в своих руках весь зал, заряжая энергией любви. К этому чуду невозможно привыкнуть…

Стоит ли говорить, что почти весь концерт я слушала с мокрыми глазами. Твои лирические песни посвящались женщинам. Кто они, твои музы? Марина? Та женщина-режиссер? Верно уж не я. Своих следов я не находила в этих песнях. Да и что можно посвятить мне? Балладу о домохозяйке, искусно ваяющей борщ?

Вот и последняя песня. Тебе дружно подпевает весь зал. Ты убегаешь со сцены, а разгоряченная публика требует спеть на бис. Ты вновь появляешься и поешь одну из самых значительных своих баллад. Теперь уже действительно все. Я вижу, как ты устал. Твоя одежда промокла насквозь, хотя ты дважды за концерт менял костюмы. Голос охрип, ты едва держался на ногах. Мне хотелось поскорее оказаться рядом с тобой, оградить тебя от шума, суеты, от поклонников и всего прочего, но нас разделяла сцена.

Довольная публика постепенно расходилась, я же не знала, как мне быть. Где искать тебя? Или лучше подруг? Собиралась уже идти на поиски шубы, чтобы ехать домой, но тут из толпы вынырнул Миша.