Любовь как в кино - Виктория Тим (2017)

– Это настоящий «Роллс-Ройс» 1955 года, – объясняет Шейн, глядя на меня в зеркало заднего вида. Автомобиль вздрагивает и вибрирует, когда мы выезжаем с парковки. – Менеджер компании, у которой я ее арендовал, сказал, что он простоял в разобранном виде почти двадцать лет.

Настоящий сюрприз. Старый автомобиль, прямо как в «Титанике».

И неважно, что этого фильма нет в нашем списке, автомобиль – не точная копия киношного, и «Титаник» не заканчивается хеппи-эндом. Кого это волнует?

Главное – сцена в автомобиле была весьма эротичной.

Приборная панель, отделанная красным деревом, напоминает самолетную панель управления. В ней громадный спидометр и огромные топливные датчики.

А сиденья из натуральной кожи. Так здорово!

– Да, большой сюрприз, – улыбаясь, говорю я. – Куда едем?

Шейн бросает на меня косой взгляд.

– К звездам.

– Это моя реплика! – смеюсь я. – В фильме Роуз говорит: «К звездам!» – и тянет Джека на заднее сиденье.

– Тогда, наверное, и утянуть тебя на заднее сиденье должен буду я. – Глаза Шейна озорно блестят.

У меня перехватывает дыхание. Я с улыбкой отворачиваюсь.

– Ну что, ужин? Танцы? Я одет подходяще и для того, и для другого.

Я переоделась, но еще не отошла от того, что у нас произошло сегодня с Тоней. Еще эта вечеринка в честь Рен и моей отмененной помолвки… Смотрю в окно, на вечернее небо с облаками, подсвеченными розовым и красным, и вздыхаю.

– Честно говоря, мне сейчас не до танцев.

– Есть хочешь?

Снова смотрю на Шейна и отрицательно мотаю головой.

Наши глаза встречаются, и он берет меня за руку. Его пальцы ласкают мою ладонь. Я кусаю губы и смущенно улыбаюсь.

Шейн улыбается мне в ответ, и по выражению его лица я догадываюсь, о чем он думает. Мое сердце бешено бьется, пока я обдумываю ситуацию.

– Ты ведь понимаешь, что мне нужно время, прежде чем я смогу полностью посвятить себя нам? – говорю я, глядя на наши сплетенные пальцы.

– Да, конечно. – Он глубоко вздыхает и смотрит на меня искоса. – Чем думаешь заняться?

– Хм… пересмотреть свою жизнь. Начать все сначала. – Я пожимаю плечами. – Может быть, снова стану писать картины.

– Ну, если ты сможешь писать, я смогу ждать, Кенсингтон.

Это последние слова фильма «Незабываемый роман». Ну, почти.

– Ты же знаешь, что это она говорит: «Если ты смог писать, я смогу ходить»?

Шейн смотрит мне прямо в глаза.

– Я не рисую и в данный момент не иду.

Сердце у меня гулко забилось. Я смотрю на него сквозь ресницы.

– Так ты сказал: ужин, танцы и все, чего я захочу?

Он смотрит на меня, но не говорит ни слова.

Я придвигаюсь к нему ближе и подношу его руку, все еще сплетенную с моей, к губам. Нежно целую кончики его пальцев и шепчу:

– Поцелуй меня, Шейн.

Он сворачивает в одну из небольших живописных рощиц на берегу Уайт-ривер, вдоль которой мы ехали. От шоссе мы укрыты деревьями, здесь нет фонарей. Он выключает мотор, и его губы – жаждущие, нетерпеливые – мгновенно находят мои.

Шейн открывает дверцу и приглашает меня выйти – только для того, чтобы пересесть на заднее сиденье.

– Не станем перелезать через спинку? – спрашиваю я.

– Так быстрее, – отвечает он.

Он целует ямку между моими ключицами, шею, возле уха…

А-ах… у меня прерывается дыхание, когда он прикусывает мочку; горько-сладкая боль возникает внизу живота, когда он нежно посасывает ее губами.

Сердце бешено колотится. На его подбородке уже пробилась щетина, и она колет мою пылающую кожу.

Мои пальцы лихорадочно расстегивают пуговицы рубашки одну за другой и наконец касаются обнаженной кожи. О, как я скучала по прикосновению к нему!

Он изучает контуры моего тела кончиками пальцев. Мучительно медленно. Я хочу его. Хочу отдать ему всю себя. Тело и сердце. Всю мою душу.