Любовь как в кино - Виктория Тим (2017)

Стоя в кладовке на мамином табурете, шарю рукой по верхней полке. Я была уверена, что мои картины под коробкой «Кенсингтон», однако там ничего нет. Где же они?

Оглядываю кладовку, пытаясь сообразить, куда она могла их запрятать. Слезаю с табурета, просматриваю еще несколько коробок и ящиков, стоящих на полу. Может, где-нибудь за ними? Нет, ничего.

– Мам? – Я выглядываю в коридор. – Мам!.. – Их голоса доносятся из кухни, но меня не слышат. – Мам! – кричу я громче и бегу вниз по лестнице.

Брэдли и папа сидят за столом. Мама доливает кофе в папину чашку, Рен стоит возле раковины. Она в джинсах, длинные волосы собраны в аккуратный хвост. Она кивает мне с мягкой улыбкой.

– Привет. Мам, куда ты убрала мои картины из колледжа?

– Что, дорогая? Не знаю, о чем ты. – Мама бросает на меня рассеянный взгляд и снова поворачивается к папе: – Хочешь сливок? Я купила ирландские, те, что ты любишь, – говорит она. Потом смотрит на Рен: – Ну, как ты себя чувствуешь?

Папа протягивает ей свою чашку, и мама открывает холодильник, чтобы достать сливки.

– Привет! – Это Грейсон кричит из прихожей. Слышу, как хлопает входная дверь.

Дом Грейсона и Рен – в конце этой улицы, но они практически живут у родителей.

– Мы здесь! – кричит мама и наливает в чашку столько сливок, что кофе становится почти белым. – Рен, сядь, отдохни. Ты слишком много сил тратишь на…

– Мам, слушай, мы заехали всего на минуту. Раньше они были под моей коробкой в кладовке. Помнишь? – От напряжения у меня, кажется, даже волоски на руках поднялись.

Грейсон заходит на кухню.

– Здорово, Брэдли! Ехал домой и увидел твою машину. Извини, я так тебе и не перезвонил. Сумасшедший день. Что ты хотел?

Брэдли смотрит на меня, затем на него.

– Хотел предложить тебе завтра пообедать. Что, если я к тебе заскочу?

– Отлично, – кивает Грейсон. – Только позвони заранее, вдруг не смогу вырваться…

Я их не слушаю. Я сосредоточена на маме. Она начинает собирать со стола тарелки.

– Мама!

– Что? Кенсингтон, честное слово… – С тарелками в руках она раздраженно оборачивается ко мне.

– Где мои картины? – рычу я.

Она хмурится в замешательстве.

– Все, что твое, лежит в той коробке.

– Картины лежали под коробкой. Их было штук пять. Вспомни. Ты их никуда не перекладывала?

Мама достает стаканы из посудомойки.

– Ну, если они не там, тогда не знаю. И честно говоря, я могла бы использовать место в кладовке, так что, если тебе нужна твоя коробка, забери ее с собой. Грейсон, кофе? Я только что сварила.

– Куда они делись? – Гнев во мне так и клокочет. Я уже была на взводе, а теперь еще и это? – Ты что, их выбросила? – во всю глотку кричу я, сверкая глазами. Поворачиваюсь к папе. – Ты позволил ей выбросить мои картины? Мои школьные работы!

Часть моей души!

Брэдли выглядит смущенным. Папа поднимает руки, жестом показывая, что не имеет понятия, о чем я говорю. Рен как-то странно смотрит на меня и уже открывает рот, чтобы что-то сказать, но мама ее опережает.

– Кенсингтон, ты полагаешь, я должна следить за твоими вещами? – Она качает головой. – Кофе хочешь?

И это все?

Делаю шаг назад, утратив дар речи. Она не понимает. До нее просто не доходит.

– Школьные награды Грейсона выставлены на почетном месте, а мои картины… ты выбросила?

Я злилась, что она запихнула их в какой-нибудь ящик, а она их, оказывается, вообще выкинула. Моих картин больше нет.

Так и Шейна она выкинула из моей жизни.

Не говоря больше ни слова, бегу по лестнице наверх, перепрыгивая через две ступеньки.

Она даже не позвонила и не спросила разрешения. Вряд ли она удостоила их хотя бы единого взгляда.

Черт, она даже не понимает, о чем я говорю. И уверена, что знает, что будет лучше для меня и Шейна. Она не имела права!.. Слезы дрожат на ресницах, комната расплывается перед глазами.