Желтый бриллиант - Тамара Перова (2017)

Видимо, господин Сикорский приводил очень убедительные аргументы в защиту своей жены. Майор полиции постепенно краснел, правая рука непроизвольно поднялась к фуражке, отдавая честь бомжихе и воровке в наручниках.

Прошло два часа. Владик, кудесник, волшебник, постриг Татьяну Петровну «именно так». Седину затонировали. На короткой стрижке она была незаметна. Татьяну Петровну поили кофе, из ресторана принесли теплый омлет. С Элеонорой Леонтьевной договорились о консультационных услугах по шопингу. За каждую покупку Элеонора получала 10 % от ее стоимости. Если учесть, что у Татьяны Петровны толком не было трусов, а гардеробная в спальне по площади, как хороший бутик, Элеоноре можно было начать выбирать новую машину.

Татьяна Петровна практически каждый день ходила в салон на процедуры. Ей делали жесткий и мягкий пилинг лица, маски из черной икры и многое другое, о чем она прежде не имела представления. Ее тело обмазывали теплым шоколадом, обвертывали дальневосточными водорослями, натирали болгарской белой глиной. Массажист просто издевался над ней, когда раскладывал по позвоночнику груду горячих камней, а потом терзал ее тело колючим валиком. Он выворачивал Татьяне Петровне лопатки, больно щипал шею и плечи, на ягодицы лепил силиконовые присоски, и сразу же их отдирал. Татьяне Петровне казалось, что главная цель, поставленная Элеонорой Леонтьевной, — сделать из госпожи Видовой отбивную котлету. Через два дня после начала процедур Элеонора подбросила Таню в автомобильный салон «Мерседес Бенц» на Можайском шоссе, и «девочки» выбрали черный лаковый «Гелендваген». Муж Татьяны, Олег Борисович, распорядился насчет опытного водителя. Охранником и помощником Татьяны Петровны был назначен Сережа. После процедур обедали в каком-нибудь уютном ресторанчике и ехали в город, по магазинам. Элеонора честно отрабатывала свой процент.

Салон, магазины — это необходимость. Работа — это жизнь. Дети — это счастье. Так считала Татьяна Петровна. О мужчинах она не думала. Ее жизненный опыт подсказывал, что мужчины — это горе.

Приезжал Васька. Он на три дня частным самолетом Сикорского летал в Осло и в Стокгольм представляться. Ваську представлял первый вице-президент компании, отличный мужик. Василий пытался расспрашивать о шефе, но первый вице-президент уходил от ответов. У него самого было не меньше вопросов к молодому протеже президента «Промнефти». По компании стали ходить фантастические слухи. Но парень, очевидно, не дурак. И на том спасибо.

Васька привез матери, как сувенир, шерстяной норвежский кардиган, такую длинную кофту без пуговиц, с национальным орнаментом. Кардиган был роскошен, но на улице — плюс тридцать! Татьяна Петровна примерила обновку, поцеловала сына и повесила «самый дорогой подарок» в гардеробную.

Василий рассказал Татьяне Петровне много интересного. Оказывается, Сикорский — геолог в третьем поколении, его дед и отец прошли Кавказ и Сибирь вдоль и поперек, оставили архивы, в которых содержатся планы и научные обоснования освоения Сибири на ближайшие 100 лет. Это еще не все. Олег Борисович решил подарить весь свой пакет акций «Промнефти» и других нефтяных и газодобывающих компаний Василию, «для большего веса» молодого топ-менеджера. Васька сиял. Татьяна Петровна испугалась.

— За что — все это? За какие грехи? Господи!

Как она боится за сына. Разве, он справится, устоит? А люди, окружение! Такие вещи не прощают, не спускают с рук.

— Вася, куда тебя занесло. Я во всем виновата! Но мной воспользовались без моего согласия, и моим сыном тоже.

Васька удивился:

— Мам, ты не рада? Не боись — прорвемся! Я — умный, как… Сикорский. — Василий чуть не сказал — отец. Если бы не отец, ничего бы этого не было.

Василий уехал. Татьяна Петровна стала обустраивать новый кабинет. Жизнь продолжается, надо действовать. Все слезы она уже выплакала до дна.