Незнакомец - Портиа Коста

«Глупо, конечно, заниматься подобными домыслами», – сказала она себе, пытаясь сосредоточиться на четко изложенных и идеально точных данных Тристана. Глупо и незачем. Боже, у нее же теперь нет недостатка в любовниках. У нее есть Тристан, у нее есть ее любимая Мелоди и даже – впрочем, она этого ожидала – эксцентричная Беатрис.

Но Мелоди и Беатрис – женщины, а это совсем, совсем не то. И какой бы забавной ни была временами рабская преданность Тристана, и как бы искренне ни привязалась она к своему личному помощнику, это было не то же самое. Ни он, ни Мелоди, ни Беатрис не заполнили ту нишу в душе и сердце, которую занимал и до сих пор занимает Пол. Место, отведенное для ее незнакомца.

– Оставьте меня в покое, доктор Баумен, – пробормотала она и, признав поражение, закрыла папку с отчетом. – У вас есть ваша прелестная Фелисити, а у меня мои друзья и совершенно новая жизнь. С вами было здорово, но надо жить дальше.

В жизни теперь многое изменилось, как изменилась и она сама. Той вялой и апатичной Клодии периода скорби и исцеления больше нет. Со времени появления и ухода Пола она полностью переродилась и даже если пока еще не заправляла полностью бизнесом Джеральда, то принимала активное участие в делах, особенно после ухода Ричарда Трубриджа. Процесс купли-продажи оказался бодрящим и крайне возбуждающим. Цифры, на которые она смотрела минуту назад, проекты, касающиеся нового отеля, волновали и будоражили. Ее охватило какое-то непонятное нетерпение, беспокойство, сидеть на месте стало невмоготу. Какая жалость, что Тристан отправился на рабочую встречу в Сити! Позже они увидятся с Мелоди, с которой вместе трудятся над отделкой нового дома подруги. Беатрис работает – ну, по крайней мере, сказала, что работает, – занимается своей лондонской практикой.

– О боже, надеюсь, это не климакс начинается, – пробормотала Клодия, оставляя кабинет и работу.

Ее простая хлопчатобумажная рубашка ни с того ни с сего прилипла к телу, а джинсы, которые так хорошо сидели совсем недавно, вдруг почему-то стали тесноваты. Клодия запустила пятерню в свою короткую лохматую челку и обнаружила, что та влажная.

Разумеется, погода не способствовала. День выдался душный, самый жаркий за последнюю неделю, несмотря на то что лето уже пошло на убыль.

«Саду нужен душ, как и мне», – подумала она и взяла бутылку «Сан-Пелегрино» из холодильника, и тут до нее дошло, что по крайней мере растения получат свою долю влаги прямо сейчас. Прогремел гром, и дождевые капли застучали по дорожке.

– Ну, здорово! Гроза, и именно сейчас, чтобы напомнить мне о нем! – прорычала она, глотнула воды из бутылки и понесла ее в гостиную, даже не захватив стакан.

Порывшись в компакт-дисках, она решительно отвергла «Мадам Баттерфляй» и поставила реквием Форе, надеясь на духовное утешение. По крайней мере, эту запись она не проигрывала во время пребывания Пола в Перри-хаусе, а потому могла слушать без бередящих душу воспоминаний.

Вначале музыка, казалось, подействовала, и к тому времени, как заиграл «Санктус», она уже вполне успокоилась. Но когда неземные голоса и скрипичное соло переплелись друг с другом, умиротворение Клодии было неожиданно и грубо нарушено. Едва только осанны грянули по первому кругу, как им ответил дробный равномерный стук во входную дверь.

«Нет, не будь дурой! Это совпадение», – сурово сказала она себе, поднимаясь с дивана, чтобы посмотреть, кого там принесло. Если бы ты слушала «В ясный день желанный», то да, еще можно было бы поверить, что он тебе привиделся. Но ты слушаешь совсем другое, и это не он.

Но это был он. И как только она открыла дверь, первая вспышка молнии осветила лицо, и Клодия сказала себе, что не должна быть так рада снова его видеть.