Год длиною в жизнь - Стивен Манчестер (2016)

Разжевав три таблетки противокислотного средства, я сыграл в метание подков, а вот от линейных танцев решил воздержаться. И, как выяснилось, не прогадал. Глядя, как кружится и хохочет во все горло моя прелестная супруга, я почувствовал, что стало легче переносить невыносимую боль в животе.

Было уже поздно, когда еще одна пара, Томми и Крисси, пригласили нас с Беллой сыграть в покер в главном здании.

— Большое спасибо, но, думаю, на сегодня с нас хватит, — отказалась Белла.

Мы переоделись в купальные костюмы и забрались в лохань с горячей водой, чтобы дать отдых натертым ногам и ягодицам, гудящим от целого дня, проведенного в седле. Подобно сушеному черносливу, мы обнялись и принялись отмокать. Еще никогда в жизни я не видел такого низкого неба с весело перемигивающимися звездами. Казалось, стоит протянуть руку, и можно срывать их пригоршнями. Здесь, в отсутствие городских огней, рай и блаженство были куда ближе и доступнее, чем партия в покер.

* * *

В воскресенье утром, встав на колени, я поблагодарил Господа за все хорошее, что было у меня в жизни, вместо того, чтобы умолять его об исцелении или продлении моего земного существования. Странно, но на душе у меня стало куда как спокойнее, и я ощутил себя ближе к Богу, сказав ему «спасибо» вместо надоедливого «пожалуйста».

Нам подали легкий завтрак типа шведского стола, чтобы миссис Гомес успела побывать на службе в церкви. Потягивая крепкий кофе из кружки, я обвел взглядом обступившие нас горные кряжи и тихонько вздохнул.

«Мы здесь всего три дня, но я уже чувствую себя тут как дома».

* * *

Когда остальные гуськом потянулись к конюшням, Белла остановила меня.

— Не думаю, что мои кости способны вынести еще один такой день, — призналась она. — Но если ты хочешь отправиться без меня, то я…

— Глупости, — прервал я ее. — Я уверен, что мы найдем чем заняться. Кроме того, через два дня у нас с тобой перегон. — На память мне пришел мудрый совет доктора Райс, и я пожал плечами. — Нет ничего дурного в том, чтобы поберечь силы.

Я ни за что не признался бы в этом вслух, но решение Беллы чрезвычайно меня обрадовало. У меня самого ныли все мышцы и косточки.

Мы зашагали обратно к гасиенде, и я вдруг поймал лукавую улыбку Беллы.

«Она знает, что я неважно себя чувствую, — понял я, — и решила сыграть на опережение».

Уже через час моя изобретательная и непоседливая жена организовала прогулку к старому городу-призраку под названием Оутмен. И хотя фургон, на котором мы двинулись в путь, немилосердно трясся и подпрыгивал на неровностях каменистой почвы, я был безмерно счастлив оттого, что мы все-таки совершили импровизированную вылазку.

Оутмен был назван в честь Оливии Оутмен, молодой девушки, похищенной индейцами племени мохаве и позднее обнаруженной в окрестностях городка в 1857 году. На протяжении двух лет он оставался самым обычным железнодорожным полустанком, прежде чем палаточный лагерь превратился в центр золотодобычи. В 1915 году два старателя намыли здесь золота на десять миллионов долларов, и уже к следующему сезону население городка выросло до трех тысяч человек.

Но фортуна оказалась переменчивой. Разразившийся в 1921 году пожар уничтожил большую часть лачуг и хибар старателей. Три года спустя компания «Юнайтед Истерн Майнз» разорилась, и золотодобывающие рудники закрылись навсегда. С тех пор Оутмен выживает только за счет того, что обслуживает тех, кто путешествует по старой федеральной дороге номер 66.

Мы с Беллой шли по центральной улице городка Дикого Запада, когда навстречу нам попались два ослика, понуро бредущих там, где некогда по уик-эндам устраивались жаркие дуэли на револьверах. Погода оказалась именно такой, какой ее и предсказывала Белла, — прекрасной и сухой, с минимальной влажностью.