Рожденная заново - Мари Фишер (1994)

— С тобой я люблю танцевать больше всего! — признала она Роберту.

— Так и должно быть, — ответил он спокойно.

— Раньше мы чаще танцевали.

— Мы можем это иногда повторять.

— О да, давай так и сделаем! — Ей вдруг пришло в голову, что всегда именно она должна подталкивать его к тому, чтобы он шел танцевать с ней, и поэтому она добавила: — Если, конечно, тебе это приятно.

— Да, — подтвердил он, — конечно, приятно. — Роберт ослепительно выглядит в этом, прекрасно сидящем на нем, смокинге, — подумала Юлия.

— Человек меняется, — заметил Роберт. — В нашей молодости я всегда казался себе немного смешным во время танцев, не мужественным, скованным, еще бог знает кем. А теперь я так люблю танцевать. Странно, правда?

В этот вечер Юлия услышала много комплиментов. Но почему-то никому не бросилось в глаза, что она не просто хорошо отдохнула, а действительно изменилась.

Только госпожа Хеллбергер сказала ей немного позже, когда они оказались рядом около стола с закусками:

— Вы выглядите просто чудесно, моя дорогая, моложе, чем когда-либо. Можно подумать, что вам сделали подтяжку на лице.

— Да? Можно так подумать? — довольно дерзко ответила Юлия, улыбаясь. — Вы мне льстите, госпожа Хеллбергер.

Лиане Хеллбергер довольствовалась этим ответом, не рассчитывая получить подтверждение своим подозрениям.

21

Когда Юлия проснулась, золотистые лучи солнца уже проникали в комнату сквозь закрытые шторы. Роберт еще спал. Она нежно поцеловала его в висок, и он ответил ей сонным невнятным бормотанием. Юлия отодвинула занавеску: день обещал быть прекрасным.

Тихо напевая, она умылась, оделась и нанесла на лицо легкой макияж. Затем поставила воду и поискала среди кассет и компактных дисков подходящую для этого утра музыку: вальс Иоганна Штрауса в исполнении Венского филармонического оркестра под управлением Герберта фон Караяна. Она приглушила звук, чтобы не разбудить Роберта. Спустя какое-то время она подошла к нему с чашкой чая — после Англии это вошло у нее в привычку. Они доставляли друг другу это удовольствие при любой возможности.

Роберт сел в кровати и подоткнул себе под спину подушки.

— Который час?

— Самое время вставать. — Она присела рядом и сделала глоток из своей чашки. — Я сделаю сейчас завтрак. У тебя будет какое-нибудь специальное пожелание?

— Может быть, яйцо всмятку?

— Ну, это уж обязательно!

— Ты восхитительна.

— Ты тоже неплохо выглядишь, — ответила она, улыбаясь. — Но ты нравишься мне еще больше, когда хорошо побрит.

Он сделал вид, как будто намерен поставить чашку. — Если хочешь, я могу сейчас же…

Но Юлия остановила его.

— Я пошутила. Это можно сделать после завтрака.

Когда она выходила из спальни, унося поднос с чашками, он крикнул ей вслед:

— Сделай музыку громче!

Юлия так и сделала. Квартира наполнилась звуками вальса. Кружась под звуки музыки, она вернулась в спальню и раздвинула шторы. В комнату хлынул свет.

Роберт прикрыл глаза рукой.

— Я ослеплен! — Юлия рассмеялась. — Сейчас привыкнешь.

В тот момент, когда она в кухне взяла в руки песочные часы, чтобы последить за временем и переварить яйца, раздался звонок в дверь. «Кто бы это мог быть, — подумала Юлия, — с утра в воскресенье?» Она подбежала к двери и открыла ее.

Перед дверью в квартиру стояла молодая женщина, которая показалась Юлии знакомой. У нее были светлые вьющиеся непослушные волосы, она была одета в светлый костюм и держала за руку маленькую девочку. Она была явно смущена.

— Извините, пожалуйста, я не хотела…

— Кажется, мы знакомы? Но, извините, я никак не могу вспомнить… — начала Юлия.

— Я работала в парикмахерской «Матушка» в Розенхайме.

— Ах, да! Теперь я вспомнила! Фройляйн Рита!

— Но за это время, — сказала молодая женщина не без гордости, — я вышла замуж. Теперь — госпожа Краузе.