Песок под ногами - Татьяна Успенская-Ошанина (2008)

Доска снова стояла перед ней чёрная, скорее не чёрная — серая. Не умея победить в себе чувства потери, Даша снова стала чертить на ней человечков. Человечки, пустые и серые внутри, но вычерченные жирно-белыми линиями, вызывали непонятное облегчение. Их было уже много, им было уже тесно на доске, зато серость и черноту её они всё-таки убили.

* * *

Поздно вечером, когда Рыжик уже спала, а я дописывала последнюю страницу лекции, раздался звонок в дверь. Беда? Телеграмма от мужа? Может быть, гости? Какие гости в одиннадцать часов вечера!

— Здравствуйте! — У Даши стекают по лицу вода и волосы. Снова дождь заливает Москву. — Увидела свет, значит, не спите.

Слава богу, пришла. Её сочинение, разговор с Шурой, её не дающиеся мне глаза…

— Заходи скорее, обсохнешь, чаю попьём, — тороплюсь показать Даше, как я ждала её. Но Даша не отвечает, лицо у неё отстранённое. — Заходи скорее, я давно жду тебя, нужно поговорить.

Она же вдруг побежала вниз по лестнице, через две ступеньки.

— Даша, вернись!

Внизу хлопнула дверь.

Глава вторая

Уроки пролетели как никогда быстро.

С Дашей поговорить не успела. И хорошо. Я не готова к разговору.

В одном из классов снова набрала тетрадей, итак не захотелось тащить их домой, что я пристроилась проверять их в школе. Едва уговорила ребят не ждать меня.

Тишина после шума была оглушительной, класс слишком пустым, сочинения слишком длинными. Лекция удалась! Не размагнитила, не рассыпала ребят.

И то, что неожиданно, слишком рано, выпал снег, пристыв морозцем, — не беда!

Я ходила по классу, от доски к стене, от стены к доске, туда-обратно. Через ступни вытекала усталость. Так старалась, чтобы ребята поняли: главным в их жизни должно стать творчество, они должны задуматься над выбором профессии. Конечно, ни о чём таком я не говорила, но ясно подразумевалось: без чёткой цели, без творчества, без духовности, без тяжкого труда, ведущего к достижению цели, жизнь неинтересна, бессмысленна, обречена на прозябание.

Чуть не вприпрыжку иду по классу, от доски к стене, от стены к доске.

Распахнулась дверь. Даша! От неожиданности я нагнулась — будто за бумажкой, заворчала:

— Не могут подмести по-человечески.

Даша всю лекцию просидела не поднимая глаз: наверное, понимала: я говорила для неё, её утешала.

Иду к ней улыбаясь и вдруг вижу — она смотрит на меня вызывающе-дерзко и беспомощно. Делаю вид, что не замечаю. Говорю:

— Здравствуй, Дашенька! — И тянусь к ней — погладить по голове.

Неожиданно Даша уткнулась в меня, забормотала:

— Ему не нужна. Шурке не нужна, она врёт, что нужна, ей сейчас никто не нужен. Фёдору не нужна. И вам не нужна — таких, как я, у вас навалом. Тупик.

Обнимаю её за тощие плечи.

— Ты же сама написала, так хорошо написала.