Папины дочки - Тасмина Перри (2010)

— На сегодня все. Остальная информация не касается темы нашей пресс-конференции. Всего хорошего!

Журналист недовольно покачал головой, положил в сумку блокнот и поплелся к выходу.

— Ну что, все в порядке? Не очень тяжело было? — сочувственно спросила Клара, подавая Серене стакан минеральной воды.

Серена откинулась на спинку кресла и, сбросив туфли, положила ноги на столик, шевеля затекшими пальцами.

— Чертовски устала, — ответила она, — журналисты — это всегда головная боль. Вечно какие-то подковырки и крючки. Меня от них тошнит, как и от этих лилий, — указала она на огромный букет в вазе. — Убери их, пожалуйста, и дай мне таблетку аспирина. Надо уходить отсюда, а то я просто скоро в обморок упаду.

Клара прекрасно справлялась со своими обязанностями. Она тут же набрала нужный номер.

— Аспирин принесите, пожалуйста.

Через пару минут она подала Серене таблетку и чашку крепкого кофе.

— Вы не забыли, — вежливо напомнила она, — собрание съемочной группы и начало работы в восемь часов.

Серена вздохнула. Ей совершенно не хотелось встречаться с ассистентом режиссера и художником по костюмам. К тому же после недавних событий участие в фильме уже не казалось ей таким уж важным. Ей светила куда более серьезная удача.

— Боюсь, я не смогу сегодня это вытерпеть, — ответила она. — Вечером у меня много дел, а я хочу хорошо себя чувствовать завтра, так что… — Она замолчала и вдруг добавила, посмотрев на бутылку минералки: — Пожалуйста, пусть завтра подадут «Сан-Пеллегрино», а то «Бадуа» слишком соленая.

Вернувшись в президентский номер в отеле «Времена года», Серена приняла душ и стала нервно ходить из угла в угол по комнате, останавливаясь у огромного окна, которое выходило на Пятую авеню, где, как обычно, неслись потоки машин. Центральный парк постепенно окутывал вечерний сумрак. Серена взяла из пачки сигарету. Нью-Йорк. Сколько чудесных возможностей он мог бы открыть ей и сколько приятных развлечений сулила его шумная суета. В Лондоне она привыкла быть королевой на публике, это была знакомая, хорошо усвоенная ею роль. Но здесь, среди небоскребов и бурной жизни Манхэттена, она вдруг осознала, что ее популярность не так уж велика, а кому-то и вовсе кажется незначительной.

А ведь она не хотела остаться всего лишь английской звездочкой, она мечтала покорить мир. Вот почему она согласилась встретиться в баре отеля со Стивеном Фельдманом, управляющим агентства по подбору артистов, человеком очень влиятельным, самоуверенным и бесцеремонным. Он был коварным и очень умным бисексуалом, способным превратить в голливудскую звезду даже ничтожную официантку из дешевого ресторана. Счастье, что он пожелал встретиться с Сереной Бэлкон. Она тревожно взглянула на часы, а затем на свое отражение в темном стекле окна. Выглядела она хорошо, и если ей удастся себя преподнести должным образом, Нью-Йорк вскоре будет у ее ног.

— Да, просто Грейс Келли, — произнес Стивен Фельдман с типично нью-йоркским акцентом, — но вы собираетесь достичь большего, нежели Грейс Келли. Уверен, вы этого достойны. Келли была дочерью бродяги, а Серена Бэлкон аристократка. Вместе мы сможем извлечь из всего этого максимальную выгоду.

Стивен допил вино и подозвал официанта, чтобы заказать еще. Серена сидела, прижавшись к спинке стула и благосклонно внимая похвалам Стивена. Его внимательный, оценивающий взгляд не смущал ее.

— Но, милая, у вас есть некоторые проблемы, — добавил он, вытащив пачку сигарет из кармана.

Серена, удивленная его словами, посмотрела на него с недоумением.

— Проблемы? — пробормотала она. — Какие проблемы? Вы же сами только что сказали, что все будет замечательно.