Северная корона - Ольховская Влада

— Да, — тихо ответил Блейн. — Вы увидите.

И они действительно увидели. К удивлению Альды, за долгие годы жизни здесь люди освоили ничтожно маленький клочок джунглей. От этого было даже обидно: они рождались и умирали здесь, но довольствовались малым… Почему? Зачем? Только из-за страха? Но неужели долго и однообразно жить среди голых камней — это не так страшно, как рискнуть, однако получить шанс на что-то удивительное?

Поселенцы словно сдерживали сами себя. Они в ужасе прибегали в джунгли, забирали, что могли, и убегали обратно. Они не исследовали и не использовали. А потом у них вдруг закончилось топливо! На что они вообще надеялись?

Дороги были там, где были люди. Границу, о которой говорил Блейн, невозможно было упустить: земля там заросла странной травой с крупными круглыми ягодами, а на стволах растений побольше повсюду висели предупреждающие знаки.

Не ходи.

Вернись назад.

Впереди — только смерть.

А дальше — еще больше растений, зеленых, оранжевых, неоново-розовых и синих, переплетающихся так тесно, что они казались сплошной стеной.

— Предлагаю тут выйти и осмотреться, — сказал Рале.

— Принято, — кивнул Киган.

— Зачем? — поразился Блейн. — Это же опасно!

— Это не опасно, это необходимо. Мы не знаем, куда направился Фостер, и нужно это вычислить до того, как мы покинем более-менее известную зону.

Альда не собиралась возражать, она первой выбралась из вездехода — до того, как остальные успели сообразить, что она делает. Они испугались за нее, а зря: она-то чувствовала, что пока никого нет рядом.

Воздух на болотах был сырым и тяжелым, с примесями странных запахов, которые она никак не могла узнать. Датчики показывали, что эти газы не ядовиты, однако от них все равно кружилась голова. Мир джунглей был наполнен звуками, шорохами, пением птиц, здесь никогда не наступал абсолютный покой, но это было скорее борьбой за жизнь, чем ее торжеством.

Она попыталась почувствовать рядом человеческое присутствие, хотя и знала, что это наивно. Чудо не произошло: рядом были ее спутники и никого больше. Так ведь она и не могла почувствовать мертвеца… Как бы она ни восхищалась джунглями, Альда понимала, что выжить в таких условиях одному невозможно.

— Моего отца в свое время уважали, это потом невзлюбили… за то, что сегодня может нас спасти, — криво усмехнулся Блейн. — Но в память об этом уважении ему позволили ехать на вездеходе. Хотя лично я думаю, это сделали для того, чтобы он убрался подальше и им не пришлось находить его труп.

— Не думай об этом, — посоветовала Альда. — Нам сейчас нужно сосредоточиться на главном: у него был вездеход. Значит, он выбрал тот путь, где этот вездеход мог проехать.

А это оставляло не так уж много вариантов. Машины у поселенцев были неплохие, однако даже их мощности не хватило бы, чтобы пробиться через глухую стену растений. К тому же, кое-где просматривались крупные камни, а топь иногда становилась такой водянистой, что вездеход просто увяз бы. Им пришлось пройти вдоль обозначенной границы, прежде чем они обнаружили небольшую проплешину среди высоких растений.

— Думаешь, здесь? — с сомнением спросил Киган.

Рале опустился на одно колено и прижал руку к сырой земле.

— Да, похоже, что здесь.

— Но я не вижу следов вездехода!

— А их и не должно быть — слишком много времени прошло, держу пари, после нашего проезда этот мох восстановится за день, не больше. Важно другое: вряд ли Фостер так уж придирчиво изучал маршрут. Его изгнали, он ехал, куда глаза глядят, он выбрал бы первую подходящую дорогу, а не пытался изучить их все.

— Согласен, — кивнул Блейн. — Мой отец знал эти джунгли не лучше, чем остальные, он большую часть времени проводил в лаборатории.

— Значит, поедем за ним.