Мое сокровище - Тереза Ромейн (2017)

– Значит, Лондон, святой Лука и башня… – Леди Ирвинг окинула взглядом всех присутствующих. – Так что, отправимся туда прямо сейчас?

– Но мы не можем поехать… – Джилс на секунду замялся, – без Одрины… Ведь она тоже участница нашего… приключения.

– Совершенно верно! – с улыбкой воскликнула леди Ирвинг. – В таком случае сначала мы заедем в особняк Аллингемов.

Малолетний аристократ, покоившийся в папиных руках, сладко зевнул – так, как будто вокруг него не происходило ничего особенного. А ведь ожидались весьма знаменательные события…

Глава 23. В которой обнаруживается башня, а также другие немаловажные предметы

Уже имея определенное впечатление о графе Аллингеме, Джилс полагал, что этот далеко не изысканный аристократ вполне мог держать свою дочь в заточении – как сказочную Рапунцель – до той поры, пока не минует опасность отмены герцогского венчания. И Джилс был в общем-то готов вызволять возлюбленную из плена через окно. Но оказалось, что необходимости в подобном подвиге не было. Леди Ирвинг, возглавлявшая процессию, просто поднялась по ступеням парадного входа, постучала в дверь и, грозно взглянув на появившегося слугу, велела позвать леди Одрину.

– Твой свирепый взгляд, Эстелла, – сильное оружие, – с восхищением заметил Ричард.

– Пока не время для комплиментов, – осадил отца Джилс. – И вообще, радоваться будем, если она действительно выйдет.

Леди Одрина предстала перед ними всего несколько минут спустя, грациозно и изящно, как во время бала, спустившись по широкой лестнице. И почему-то откуда-то сверху доносились крики и детский плач. А Джилс, смотревший на Одрину во все глаза, словно сквозь сон, услышал, как она поприветствовала их всех, а затем сказала что-то о прибытии своей сестры Петры и о том, что Ллуэлина заставили помалкивать – и почему-то со всем этим каким-то образом был связан некий младенец. Ему было трудно вникнуть в то, что она говорила, потому что он пожирал ее глазами, любовался ею, вдыхая исходивший от нее чарующий аромат. Ему ужасно хотелось заключить Одрину в объятия и закружиться вместе с нею – так, чтобы складки ее широкого плаща укутали их обоих.

И тут она вдруг спросила:

– Джилс, ты что, заснул?

– Я?.. Нет-нет… – Встряхнувшись, Джилс двинулся вниз по ступенькам вслед за остальными.

– До тебя дошло, что я говорила? – с улыбкой поинтересовалась Одрина. – Ллуэлин в конце концов вернул мою подвязку… Герцог Уолпол все узнал, однако не собирается отменять из-за этого свое венчание с Кариссой. А еще выяснилось, что я стала тетей.

– Как вижу, у тебя был… насыщенный день.

– Да, событий хоть отбавляй. – Забравшись в карету, Одрина уселась рядом с Джилсом и тут же вновь заговорила: – Моя сестра Петра настояла на том, чтобы ее отпустили в Италию учиться живописи. Но на самом деле это было отчасти хитростью… для сокрытия беременности.

– Как это вульгарно, – проговорила леди Ирвинг, сидевшая напротив рядом с Ричардом.

Тут экипаж тронулся с места и Одрина продолжила свой рассказ:

– Но Петра отказывается сообщать, кто отец ребенка, она сказала лишь, что он – неподходящий кандидат в мужья, из-за чего папа снова раскричался. Ребенок заплакал, и тогда мама взяла его на руки и сама закричала на папу, чтобы он не орал на ее внука. – Одрина усмехнулась. – И еще Петра сказала, что в общем-то не лгала насчет обучения живописи, потому что в Италии она действительно начала писать кистью и собирается туда вернуться. Она влюбилась там в какого-то местного художника.

– Живопись – тоже вульгарна, – заметила леди Ирвинг.

– Эстелла, ты ведь говоришь все это, чтобы обратить на себя внимание, верно? – с улыбкой осведомился Ричард. – Но если тебе хочется, чтобы я не сводил с тебя глаз, то просто скажи об этом, – добавил он, взяв ее за руку.