Мое сокровище - Тереза Ромейн (2017)

– Близнецы не всегда бывают совершенно одинаковыми, – с улыбкой ответила мисс Корнинг. И, взяв свой «параллелепипед», она быстрыми и уверенными движениями принялась разъединять невидимые сочленения. Мало-помалу панельки открывались, сначала с одной стороны, затем – с другой. После чего некоторые из них возвращались на прежнее место, а затем снова сдвигались; причем все эти стремительные манипуляции казались весьма запутанными.

– Как легко и ловко у нее получается, – громким шепотом прокомментировала леди Ирвинг. – Резерфорд, сколько времени вы возились с этой позолоченной коробкой?

– Достаточно долго, чтобы восхититься чужой сноровкой, – отозвался Джилс.

Мисс Корнинг улыбнулась.

– Мне тоже потребовалось немало времени, чтобы во всем разобраться. Я унаследовала эту шкатулку около трех месяцев назад.

Через несколько минут крышка плавно скользнула вбок, явив взорам присутствующих внутренность коробочки, в которой ничего не было.

– Она пустая? – удивился Ричард Резерфорд. – И даже никакого послания?..

– Послание есть. – В свете ламп сверкнула улыбка мисс Корнинг, и, перевернув шкатулку, она представила собравшимся ее секрет.

Софи увидела, что внутренняя сторона крышки испещрена какими-то буквами, нацарапанными то ли гвоздем, то ли концом лезвия.

– Вы позволите? – Старший Резерфорд протянул руку.

– Да, конечно, – кивнула мисс Корнинг.

Развернув крышку к свету, Ричард чуть прищурился и стал читать:

– Вторая из трех. София, Анжела, Мария. Спасение от врагов наших и от руки всех ненавидящих нас, сотворение милости с отцами нашими… – Голос его чуть дрогнул, и он пробормотал: – Я как будто снова слышу мою Беатрис.

– Вздор… Это не собственные слова вашей жены, – проворчала леди Ирвинг. – Да вы что, язычники?.. Это же Бенедиктус… Песнь Захарии.

– Бенедиктус?.. То есть это из Библии? – Резерфорд нахмурился. – Никогда не замечал, чтобы Беатрис проявляла особый интерес к Писанию.

– Это песнь благодарности, – вспомнила Софи. Она уже давно – с тех пор, как вышла за Джека, – перестала регулярно посещать церковь, однако у нее все же сохранились какие-то сведения, обретенные в период набожной юности. – Из Евангелия от Луки. Благодарность, пророчество и… и искупление.

– Ладно, это не так уж важно, – сказал Джилс. – Что может означать остальная часть послания? Мисс Корнинг, вы уловили в этом хоть какой-то смысл?

Все взирали на крышку шкатулки, помещенную в самый яркий круг света. После вполне понятных слов шел сплошной ряд букв, из которых нельзя было вычленить ничего вразумительного.

– Это некий код, но простая замена одних букв другими ничего не дает, – ответила мисс Корнинг. – И я подумала, что для разрешения загадки необходимо найти две другие шкатулки. – Она провела своими изящными окольцованными пальцами по полированной столешнице. – Я стала богатой наследницей совсем недавно, после смерти своей кузины. Эта шкатулка была среди прочих вещей, и когда я ее открыла… приложив к тому немало усилий… В общем, могу вас заверить, мистер Резерфорд, обнаруженное сообщение меня заинтриговало. – Миллисент чуть помолчала. – Дело в том, что мою кузину звали Анжелой, и эту шкатулку она получила от леди Беатрис Ньюкоум как раз перед тем, как та тайно и весьма поспешно покинула Англию.

Софи не могла не восхититься драматическим даром мисс Корнинг. Казалось, что слова, произнесенные ее низким вибрирующим голосом, как бы вальсировали, сплетаясь в складное повествование.

– Моя кузина вспоминала леди Беатрис всякий раз, когда я брала шкатулку с полки, – продолжала рассказчица. – По словам Анжелы, она была восхитительной женщиной, подругой ее старшей сестры. Вручая Анжеле шкатулку, леди Беатрис пояснила, что делает это потому, что дети лучше взрослых понимают, что по-настоящему важно. И она выразила надежду, что Анжела сбережет и сохранит ее подарок.

– Да, верно, – прошептала Софи. – Те же самые слова…