Мое сокровище - Тереза Ромейн (2017)

– Хм… очаровательно… – Причем это слово прозвучало так, будто виконтесса была не совсем уверена, что правильно его произносит. – Да, это было… очаровательно, – добавила она.

Ричард Резерфорд расплылся в улыбке.

– На мой взгляд, это первый раз, когда мы все пребывали в гармонии друг с другом.

Леди Ирвинг скрестила руки на груди и пробурчала:

– Терпеть не могу сантиментов.

Джилс вскинул брови и заметил:

– Увы, очарование момента утрачено.

Одрина перехватила взгляд леди Ирвинг. Крепко сжатые губы графини подрагивали; видимо, ей хотелось улыбнуться, но она не могла допустить подобного проявления чувств – это было бы ниже ее достоинства.

Однако в действительности очарование не было утрачено. Оно только начиналось.

– Ваша свекровь пребывает не в лучшем состоянии.

Эти слова отвлекли Софи от графических занятий – она рисовала Ганимед, испещренный шрамами спутник Юпитера, и даже не слышала, как кто-то вошел в библиотеку. Она вообще была уверена, что все уже давно спят после праздничных песнопений.

Повернув голову, Софи увидела мисс Корнинг.

– Ее организм еще вполне крепкий, – ответила она. Отговорки, оправдания… Средство, к которому прибегают трусливые.

Состояние леди Дадли ухудшалось на протяжении нескольких последних лет – ухудшалось настолько медленно, что поначалу это казалось обычной забывчивостью, когда она в течение дня неоднократно спрашивала об одном и том же. Со временем такие вопросы стали повторяться все чаще, и виконтесса все хуже осознавала происходившее вокруг. Ну, а Софи продолжала изучать звезды, чтобы хоть ненадолго забыть о старой больной женщине, находящейся буквально за дверью. Да, она всегда обращалась к науке, чтобы забыть о внешнем мире.

Софи сняла пенсне и с некоторым трудом поднялась со стула, ибо сползавшая шаль каким-то образом спеленала ей ноги.

– Извините, что побеспокоила вас, миссис… Софи. – Имея преимущество в росте, Миллисент возвышалась над ней подобно грациозной колонне, облаченной в шелка. – Все это, конечно, не мое дело. К тому же вы сейчас заняты, а я вам помешала.

– Ничего страшного. В мире и без того достаточно изображений Ганимеда, – с улыбкой ответила Софи.

Последовала непродолжительная пауза.

– Вы имеете в виду юношу из древнегреческой мифологии? – спросила гостья.

– Нет, спутник Юпитера, открытый Галилеем. – Господи, как можно подумать, что она стала бы рисовать персонажей скандальной истории о юноше, которого похитил Зевс, прельщенный его красотой?.. Этот небожитель овладевал всеми, кого желал – будь то мужчина или женщина.

Ощутив жар на щеках, Софи пояснила:

– Видите ли, я увлечена астрономией, и у меня есть телескоп. – Она указала на блестящую медную трубу, стоявшую на столике у окна. – Зима – наилучшее время для наблюдений, потому что ночи долгие, а небо часто бывает чистым.

Впрочем, чтобы отвлечься от происходящего на земле, годился любой сезон. На земле она никогда не находила ответов, хотя один из вопросов с помощью Джека на какое-то время был разрешен.

– Прекрасный инструмент, – произнесла мисс Корнинг, приблизившись к телескопу.

Миллисент… Данное имя означало «сильная и храбрая», тогда как ее собственное имя, София, означало «мудрая». Да уж…

– У моего брата тоже был телескоп, но не такой великолепный. – Перья на голове мисс Корнинг мерцали в лунном свете. – Пожалуйста, называйте меня просто Миллисент, поскольку и вы предпочитаете, чтобы к вам обращались по имени.

– Мне не особо нравится, когда ко мне обращаются по фамилии мужа, – пояснила Софи. – Однако спасибо. С удовольствием буду называть вас по имени.

Миллисент склонила голову.

– Еще раз выражаю вам сочувствие в связи с вашей потерей.

– О, в этом нет необходимости, – отозвалась Софи. – Это случилось уже давно.