Одно идеальное лето - Пейдж Тун (2018)

Прожив здесь шесть месяцев, я смотрела, но толком ничего не видела. Теперь я разглядываю окрестности. На деревьях появились маленькие зеленые почки, а кое-где и цветы. Мимо пробегает девушка в сиреневых шортах и такой же футболке. Я автоматически опускаю глаза. Впереди появляется мужчина с собакой. Я пробую не отводить взгляда, и он, конечно, улыбается и кивает мне. Я со странным чувством улыбаюсь и киваю в ответ.

Вот так, Элис. Двигайся вперед.

Следующему прохожему я даже решаюсь пожелать доброго утра. Ответное дружелюбие незнакомцев почему-то кажется мне неожиданной наградой, и вскоре я уже улыбаюсь по-настоящему.

Часовня Королевского колледжа с огромными шпилями показывается впереди, и я ненадолго останавливаюсь полюбоваться видом. Передо мной пасутся на лугу пятнистые коричневые коровы, за ними видно гребцов, скользящих по воде, а на заднем плане – Королевский колледж. Гребцов видно только по грудь, они поднимают свои шесты и снова опускают их вниз. Меня впервые искренне изумляет, насколько здесь красиво. Раньше внутри было слишком мертво, чтобы это ценить. Еще немного погуляв, я осознаю, что еще ни разу не воспользовалась студенческим удостоверением, позволяющим посещать территорию колледжей, хотя я и не учусь в университете. Подчинившись внезапному порыву, я захожу в черные кованые ворота колледжа Клэр и останавливаюсь у моста. Я стою на каменной мостовой, прислонившись к стене, и щупаю руками маленькие кружки желтого лишайника.

Лиззи ко мне пока не приезжала, впрочем, я ее и не звала: мне не хотелось ни принимать гостей, ни ехать к ней в Эдинбург. К счастью, у ее мамы ремиссия. Я так рада за подругу и ее близких. Даже не представляю, через что им пришлось пройти. Я старалась не показывать Лиззи свои страдания после Дорсета, но это не всегда удавалось. Никогда не забуду выражение ее лица, когда она увидела меня в один особенно безутешный день до отъезда в университет. Она не могла понять. Я стала для нее словно чужая. Как и с родителями, теперь, когда мы разговариваем по телефону, я делаю вид, что все хорошо. Рождество стало настоящим кошмаром, мы все время были вместе, и я ужасно боюсь пасхальных каникул. Самое невыносимое – видеть, что Лиззи во мне разочаровалась. Но вернемся к реальности…

Солнце ослепительно отражается в водах реки, а на часовню Королевского колледжа вообще больно смотреть – она передо мной, за идеально подстриженным газоном. Солнце ненадолго закрывает облако, и по воде проходит рябь от прохладного ветра. Ворота в ухоженный сад Феллоуз-Гарден слева закрыты, но на клумбах виднеются красные и желтые цветы.

Я вижу одинокого гребца, плывущего в мою сторону. Около двадцати лет, черная футболка и штаны. Единственное яркое пятно – темно-красные волосы до подбородка. Он стоит на прямоугольной деревянной платформе в задней части плоскодонки, подняв длинный шест над водой, а потом опускает его, отталкивается ото дна, и лодка легко скользит по воде. Я наблюдаю, как он правит в сторону моста, на котором я стою, и почему-то не могу оторвать взгляда. А потом он смотрит на меня. Я пытаюсь отвести глаза, но не могу. Он улыбается и машет мне рукой, и я улыбаюсь и машу в ответ. Лодка заплывает под мост, но он по-прежнему смотрит на меня. Я испуганно ахаю, когда он бьется головой о нижнюю часть моста и вскрикивает от боли. Я перебегаю на другую сторону.

– Ты в порядке? – с ужасом спрашиваю я.

Плоскодонка появляется из-под моста, и, к счастью, он по-прежнему на месте. Смотрит на меня и улыбается. Я понимаю, что он меня разыграл.

– Мерзавец! – восклицаю я на его смех.

Раздается голос какой-то девушки, и я с любопытством наблюдаю, как с другой стороны появляется лодка куда большего размера, заполненная туристами. На девушке синие шорты, белая рубашка и жилет. Я подслушиваю, что она говорит.