Одно идеальное лето - Пейдж Тун (2018)

Он меня не слышит.

– КРИС! – кричу я еще громче. А потом вижу Джесси и радостно машу ему рукой.

Он прикладывает руки ко рту и радостно орет во всю глотку:

– ВАГИНА!

У меня отвисает челюсть. Маленький засранец! Я в шоке. Быстро прихожу в себя и уже собираюсь показать ему средний палец, но Лукас уже оттаскивает меня от перил.

– Какого черта он творит! – шипит он. Я ни разу не видела его таким злым.

– Он просто пошутил! – восклицаю я в ужасе от его реакции. Я растираю плечо – место, за которое он меня схватил, болит.

– Он просто жалок!

Да, это так. Вечер под угрозой полного провала. На нас оборачиваются люди. Лукас смотрит на меня таким взглядом, что в жилах стынет кровь, и устремляется сквозь толпу, натыкаясь на встречных людей. Я в полном ужасе. Спешу за ним, не зная, что делать. За спиной начинают взрываться фейерверки, но я слишком растеряна, чтобы обращать на это внимание.

– Лукас! – кричу я, не отрывая взгляда от его удаляющейся спины. Мы прорываемся сквозь толпу, потому что все идут смотреть фейерверк.

– ЛУКАС! – снова кричу я, но он не замедляет шаг. Вдруг толпа ненадолго редеет, и я умудряюсь добежать до него на каблуках. – СТОЙ! – кричу я, хватая его за руку и крепко ее сжимая. Он резко оборачивается.

– Перестань! – выдыхаю я. – Куда ты идешь?

– Домой, – шипит он.

– Что? Почему? – Он не отвечает. – Из-за Джесси?

– С меня хватит, – говорит он, сердито на меня глядя.

– Хватит чего? Меня?

Он качает головой и идет дальше.

– Подожди! – отчаянно кричу я ему вслед. Он останавливается и поворачивается ко мне лицом.

– В пятницу я возвращаюсь в Германию, – говорит он под звуки взрывов. Небо над нашими головами сияет разными цветами.

– Разве ты не останешься еще на две недели?

– Я уеду в пятницу, – твердит он.

– Почему?

Черты его лица смягчаются, но лишь слегка.

– Столько…

Он умолкает.

– Что такое? – спрашиваю я. – Что не так?

Он глубоко вздыхает, но на меня не смотрит.

– Лукас, – мягко говорю я, взяв его за руку и пытаясь помочь ему открыться, – в чем дело? В твоих родителях?

Спустя несколько секунд, он кивает.

– Но не только в них.

– Что еще? Кто еще?

Он смотрит мне в глаза.

– Давай вернемся в мою комнату, – торжественно говорит он.

Я следую за ним к выходу. Внутри все сжалось.

Мы поднимаемся в его комнату, он указывает мне на одно из кресел и сам садится в другое. Слышны приглушенные звуки продолжающегося фейерверка.

– Я должен тебе кое-что рассказать, – говорит он. – Об одной моей знакомой девушке из Германии.

К горлу подкатывает тошнота.

– Ее зовут Розалинда, – мрачно продолжает он. – И мы с ней знакомы всю жизнь. Она из очень хорошей семьи.

Зачем он мне об этом рассказывает?

– Всегда предполагалось, что я на ней женюсь.

Я закрываю рот рукой. Он смотрит на меня с жалостью.

– Я не хочу жениться на ней, – продолжает он. – Но все сложно.

– Я не понимаю. Ваш брак оговорен заранее?

– Не совсем.

Значит, он все же не живет в Средние века.

Он продолжает:

– Но мои родители ожидают от меня определенные вещи. Меня так растили. Разорвать помолвку с Розалиндой…

– Ты помолвлен? – резко спрашиваю я.

– Нет. Я никогда не делал ей предложения, но между нами было определенное понимание.

– Ты с ней спал?

Скажи, что нет, скажи, что нет, скажи, что нет…

– Да.

– А. Так она твоя девушка?

А я тогда кто?

– Нет. Как я уже сказал, все сложно.

– Почему ты не рассказывал мне о ней раньше? – шепотом спрашиваю я.

– Я хотел. В тот день, когда пригласил тебя на обед после нашего первого свидания. Но подошел Гарри, и мне показалось, мы можем обойтись без… Деталей. Я не знал, насколько далеко все у нас зайдет.

Я изумленно смотрю на него.