— Миссис Шилд утверждает, что в списке из прачечной можно почерпнуть много любопытного, особенно после того, как бедная Марджори обнаружила в нем пару женских бриджей цвета «брызги шампанского», занесенных в него вместе с рубашками ее собственного супруга. Тем не менее, почему бы тебе не попробовать поговорить об этом с Луизой? Может быть, она не станет так уж сильно возражать, и твои опасения окажутся напрасными? Большая часть того, о чем ты собираешься писать — по крайней мере то, что по-настоящему имеет значение, — дела давно минувших дней. Мне представляется, что Артур — один из тех людей, по поводу смерти которых не удивляются: «Как! Он умер?», а философски замечают: «Боже мой, а я и не знал, что он еще жив».

— Ладно, пришло время освежиться, — заявил Ной, наливая воду. — Сначала надо насыпать заварку, а только потом залить ее водой, причем кипящей. В этом и состоит секрет хорошего чая.

— Это всем известно. — Грейс поднялась с места и принесла мед, сняв баночку с полки над плитой. — По-моему, тебе все-таки стоит поговорить с ней.

Он улыбнулся ей:

— Конечно. И поэтому ты должна еще сильнее восхититься моими моральными принципами, которые не позволяют мне продать бабулю с потрохами… — Он оборвал себя на полуслове и уставился на нее. — В чем дело? Ты ведь понимаешь, что я шучу. Деньги, конечно, неплохие, но…

— Все нормально. Просто ты только что напомнил мне, почему я перестала заниматься фотографией.

— Собственно, я хотел спросить тебя, не сделаешь ли ты исключение.

— Нет.

— Мне пришло в голову, что стоит запечатлеть это поместье — дом, сады, все такое, — прежде чем оно будет продано, и одному Богу известно, что с ним станет. Если не считать старинных помещичьих имений, представляющих историческую ценность, осталось не так уж много домов, которые принадлежали бы одной семье на протяжении почти целой сотни лет. Мои прадедушка и прабабушка переехали сюда в 1903 году, и с тех пор здесь мало что изменилось. Прабабушка Лидия одной из первых в округе установила в доме центральное отопление, и оно работает до сих пор, — он шутливо содрогнулся, — временами. Я могу по-прежнему звонком вызвать прислугу из любой комнаты — естественно, никто не явится на мой зов, так что перемены все-таки присутствуют. Взгляни на штепсельные розетки, кухню, ванные комнаты… получится потрясающий документальный фильм или хотя бы альбом. Обрати внимание на эти обои… впрочем, если подумать, то лучше не стоит.

— Нет.

— Я не в состоянии оплатить услуги профессионального фотографа, поэтому ты подходишь просто идеально.

— Нет.

— Тогда с какой стати я должен помогать тебе искать твоего художника?

— Потому что если ты мне не поможешь, я тебя побью. Я всегда могла это сделать.

— В те времена у меня еще не было черного пояса.

— Зато у меня есть дробовик.

— Отлично. Ступай потолкуй с бабулей. Она наверху.

— Ты вообще разговариваешь с ней? Я имею в виду — по-настоящему?

— Я желаю ей доброго утра и интересуюсь, хорошо ли она спала. Она отвечает «да» или «нет», после чего мы решаем, что у нас будет на обед, а потом переходим к обсуждению последнего фильма сериала «Соседи». Она смотрит очередную серию и в обед, и после полудня. Так что примерно вот такая близость наблюдается у нас с бабулей: воображаемые события в жизни воображаемых семейных персонажей. Дело не только в том, что она очень старенькая. Мне просто всегда было трудно общаться с ней. Никак не могу понять, что общего было у нее с Артуром. Впрочем, я хорошо представляю себе, как могло так случиться: сначала кажется, что ты живешь в раю с веселым, нежным, всепрощающим и понимающим созданием, которое разделяет твои интересы и увлечения, но в один прекрасный день ты просыпаешься рядом с унтер-офицером, который живет по биологическим часам и питает нездоровое пристрастие к организации вечеринок.

Грейс бросила на него изумленный взгляд.