Чужие страсти - Эйлин Гудж (2010)

— Да не особенно. Но, поскольку я, видимо, не могу долго хранить что-то в тайне, мне нужно сказать об этом кому-нибудь, так что слушай… — Прежде чем продолжить, он взял паузу. — Думаю, тебя нисколько не удивит, что мы с Абигейл, несмотря на наш имидж в обществе, вряд ли можем считаться образцом семейного благополучия. — Кент произнес это с выражением глубокого сожаления, что, честно говоря, удивило ее. Судя по тому, как Кент обращался со своей женой, Лайла не считала, что он испытывает к ней что-то большее, чем холодную симпатию. — Наверное, мы с ней могли бы идти по этому пути еще долгие годы. И возможно, так все и было бы, учитывая, что мы оба ненавидим всякие перемены. Только вот, видишь ли, я встретил одного человека.

Лайла снова подумала о предупреждении со стороны Вона. Выходит, муж Абигейл действительно влюблен в другую женщину. Только эта женщина — не Лайла. Она почувствовала глубокое облегчение, за которым тут же последовало беспокойство за Кента. Если у него роман, то там все не так уж гладко — дело явно не ограничивалось атласным постельным бельем и шампанским.

— Ты давно знаком с ней? — спросила она.

Он кивнул.

— Она мать одного из моих пациентов — восьмилетнего мальчика с кистозным фиброзом. Понимаешь, Джоуи постоянно попадает в больницу, так что мы с ней… в общем, мы знаем друг друга уже много лет. Однако только в последний раз, во время очередного кризиса у Джоуи… — Кент слегка пожал плечами. — Теперь мы с ней уже почти четыре месяца встречаемся.

— Это у вас серьезно?

— Очень.

— Насколько я понимаю, она испытывает к тебе такие же чувства?

— О, да. — Лицо его просветлело. — Она просто потрясающая, Лайла. Красивая. Умная. И такая отважная. Она никогда не показывает Джоуи, как боится его потерять. К тому же она воспитывает его одна. Муж бросил ее вскоре после того, как Джоуи поставили диагноз. Она уже семь лет разведена. Если бы я сам не был женат… — Он так и не договорил, и огонек в его глазах погас.

Лайла представила себе усталое, измученное лицо Абигейл, когда она по вечерам возвращается с работы домой. И неожиданно для себя поняла, что сочувствует ей.

— И что же ты собираешься делать? — с некоторой тревогой спросила она.

— Думаю, что мне нужно выбрать момент и обо всем рассказать Абби, пока она сама не догадалась, — сказал Кент. — Признаться, я больше волнуюсь за Фебу. В ее жизни сейчас довольно сложный период. Я говорил тебе, что ее не взяли в Принстон? Это стало для нее, мягко говоря, большим разочарованием. Такой удар… в общем, это даже могло вызвать нервное расстройство. — Он снова тяжело вздохнул, а затем, задумчиво глядя на воду, блестевшую крошечными искорками отраженного света, с грустью произнес: — Господи, как все запутано.

— У Фебы, по крайней мере, есть Нил. — Тон Лайлы был далеко не обнадеживающим, потому что, когда она думала о том, что отношения сына и Фебы могут стать еще более близкими, ее тревога за Нила только усиливалась. Его поведение в последнее время натолкнуло ее на мысль, что они с ним, возможно, только усугубляют страдания друг друга. — Но в любом случае это не должно тебя останавливать. Если ты чувствуешь себя несчастным, то вряд ли сможешь сделать счастливым кого-то еще, а тем более Абби.

— Ты права. Я и сам так… Господи… — Кент приглушенно всхлипнул и снял руку с плеча Лайлы, чтобы закрыть лицо.

Лайла инстинктивно обняла его, пытаясь успокоить. Она поглаживала его по спине и шептала какие-то утешительные слова, когда вдруг услышала донесшийся из темноты знакомый голос:

— Так это ты! Я могла бы и догадаться.