Чужие страсти - Эйлин Гудж (2010)

— Я уверена, что Абигейл захочет, чтобы ты остался здесь, если она решит перестраивать дом. И в этом случае у тебя будет масса работы. — Она окинула взглядом когда-то ухоженный участок, изрытый следами колес тяжелой строительной техники, раздавленные кустарники и клумбы, за которыми он с такой любовью ухаживал.

Карим с задумчивым видом кивнул.

— Да, она уже говорила со мной по этому поводу, — сказал он, но ничего не добавил.

Стараясь не выходить за рамки вежливой беседы, Лайла слегка вздохнула и произнесла:

— Ну хорошо, думаю, мне уже пора ехать домой, пока мое мороженое не растаяло. — Она показала в сторону своей машины, где на заднем сиденье лежали пакеты с продуктами. Лайлу переполняло сильное разочарование, хотя она и не могла понять почему, ведь ее поездка сюда была предпринята не с какой-то конкретной целью.

Или все-таки нет?

Вопрос Карима удивил ее:

— Не хочешь осмотреться здесь, прежде чем ехать?

Лайла вновь вспомнила о своем мороженом, но затем подумала, что не нужно было затевать этой поездки вообще, если она настолько практична, что готова предпочесть холодное лакомство «Хааген-Даз» нескольким лишним минутам общения с Каримом.

— Ну, разве что взглянуть. Я не могу задерживаться надолго.

Он повел ее на экскурсию по некогда величественному дому, слегка поддерживая под локоть, когда они проходили мимо куч битого кирпича и сломанных досок. Они прошли через место, где была гостиная, еще недавно наполненная ценными старинными вещами, знакомыми Лайле лучше, чем любой из предметов мебели, принадлежавших ей лично, от которых теперь осталось всего несколько обугленных деревяшек. На бывшей кухне, словно останки древней цивилизации, стоял разрушенный остов плиты, а на голом бетонном основании валялась разбитая кафельная плитка, похожая сейчас на рассыпанную колоду карт. Она остановила свой взгляд на обрушившемся пролете лестницы, оставшиеся ступени которой сейчас вели в никуда. Ей стало нехорошо от мысли о еще большей трагедии, которой едва удалось избежать.

— Как жалко, верно? — сказала Лайла, задержавшись, чтобы еще раз оглянуться через плечо, когда они уже шли к ее машине. — Что бы там ни решила Абигейл, даже если здесь в конце концов что-то будет построено, оно уже никогда не будет таким же.

— Нет, не будет, — согласился Карим.

— И если она все-таки продаст Роуз-Хилл, это будет, в первую очередь, финансовым решением. Ей придется либо сделать это, либо выкупить долю Кента, а я не уверена, что она сейчас может позволить себе такие расходы.

— Очень жаль, — сказал он, покачав головой. Лайла подумала, что Карим имеет в виду Роуз-Хилл, пока он не добавил: — Два хороших человека. Но оказалось, что два хороших человека совсем не обязательно составляют хорошую супружескую пару.

— Да, конечно. Тем не менее я думаю, что теперь они оба стали счастливее. — Лайла вспомнила, как накануне столкнулась с Кентом и его новой женщиной в супермаркете. И он, и она просто сияли, излучая свет своей любви. — Или, по крайней мере, счастливее, чем были бы вместе.

— Думаю, ты права. — Карим отвел взгляд в сторону, но она успела заметить печаль в его глазах.

Подталкиваемая каким-то порывом, Лайла вдруг спросила:

— А ты счастлив, Карим?

Он снова посмотрел на нее.

— Почему ты об этом спрашиваешь?

— Не знаю. Думаю, руины, — Лайла показала рукой вокруг, — навели меня на эту мысль. Я имею в виду, что в традиционных культурах огонь всегда использовался для очищения или изгнания злых духов. Я подумала, что, возможно, каких-то злых духов разогнали и здесь. — Стараясь не выдавать своих настоящих эмоций, она говорила несколько небрежным тоном.

Тень стоявшего возле нее Карима вытянулась на усыпанной мусором земле, отчего он казался выше своего роста и был похож на таинственную фигуру из мифологии этих самых традиционных культур.

— А твои духи тоже были изгнаны, Лайла-джан? — тихо спросил он.