Наперекор судьбе - Джин Маклеод (2005)

— Это не пустые слова, — убежденно подтвердила Элисон. — Эта гордость передавалась из поколения в поколение, росла и крепла многие годы, пустила глубокие корни, и она скорее заставит человека погибнуть, чем покориться. И это то, что восстановило Айэна Камерона против вас.

— Неужели он никогда не сможет стать нам другом? — с замирающим сердцем спросила Фиона.

— Учитывая обстоятельства, он и так проявляет достаточное дружелюбие, — возразила Элисон. — Но боюсь, если вы попробуете сблизиться с ним, то наткнетесь на барьер, который сломать невозможно. К тому же тут есть и другие обстоятельства… — Она замолчала, как бы раздумывала, говорить ли ей дальше, и, видимо, решив, что и так поведала слишком многое, больше ничего не добавила.

После полудня того же дня Финлей Давиот собрался ехать в «Ардталлон», пригласив с собой дочь, и Фиона обнаружила, что наряжается с особой тщательностью, чтобы ей не ударить лицом в грязь, если они вдруг решат остаться обедать в отеле. Одеваясь, она не прекращала думать об Айэне Камероне, мысли о котором не покидали ее с момента их первой встречи. Разговор с Элисон лишь все усугубил, и она снова принялась размышлять о нем, пока ехала с отцом до Ардталлона.

— У нас есть дом, которым мы можем гордиться, верно, Фиона? — неожиданно заговорил отец. — И его унаследует мой сын, если не сбежит в море!

Фиона немного помолчала, потом поинтересовалась:

— Ты решил остаться здесь навсегда?

Он, почти раздраженно, повернулся к ней:

— Ты же сама знаешь, что это так. Я потратил на этот проект кучу денег и собираюсь потратить еще. Не беспокойся, тебе не будет здесь одиноко, моя дорогая. Это пройдет. Очень скоро мы наполним старый дом людьми — молодыми людьми, твоими ровесниками. И тогда ты будешь наслаждаться здесь каждой минутой, как твой брат, пропадая на озере целыми днями.

Снисходительные нотки, прозвучавшие в его голосе, когда он говорил о сыне, были для нее не новы, но напомнили ей о предостережении Камерона.

— Мне кажется, что в такую погоду Алану не следует проводить на озере столько времени, — начала она, однако отец прервал ее, заявив:

— Парень способен сам позаботиться о себе! Я не знаю другого такого парнишку его возраста, который так умело обращался бы с парусом. Неужели ты думаешь, что Алан станет слушать твои нотации? Да поможет ему Бог! Я хочу, чтобы он чувствовал себя здесь счастливым. Если мальчик находит удовольствие с лодкой на озере, то, возможно, со временем найдет его и в этой земле…

Его глаза неожиданно переместились на склон горы над ними, где на фоне цепи серых скал маячил мрачный силуэт одинокого дома. Фиона тоже посмотрела на «Гер» и, цепенея от страха, спросила:

— Отец, зачем ты купил «Тримор»?

В его глазах мелькнуло настороженное выражение.

— Потому что он продавался, — флегматично ответил Финлей Давиот, — и мне стало об этом известно.

— Что «Тримор» продается? Но как?

— Я ждал этой информации многие годы, зная, что когда-нибудь так случится. Да, — произнес он с видимым удовлетворением, заставившим ее вздрогнуть, — я выжидал и был за это вознагражден, когда остался только один Камерон.

Его голос ничего не выражал, и Фиона попыталась не думать о том странном удовлетворении, которое, по всей видимости, он испытывал.

— В таком случае ему незачем оставаться здесь, — тихо обронила она.

— В Триморе? — Отец хрипло рассмеялся. — Моя дорогая девочка, этот молодой человек должен как-то держаться на плаву. Он решил ухватиться за «Гер», но при суровой зиме и отсутствии денег у него будут сплошные убытки, и он все равно не сможет остаться здесь.

Его резкая речь прозвучала настолько мстительно, что Фиона забилась в угол машины и молча уставилась на него. Она с трудом узнавала отца, которого любила с раннего детства и который сейчас говорил так, как если бы он давно мечтал растоптать этого человека.

— И тогда ты купил бы и «Гер» тоже?