Водка + мартини - Пол Райзин (2007)

Примерно такая поговорка вертелась у меня в голове в течение семи часов ломки, которую еще называют полетом от аэропорта Кеннеди до аэропорта Хитроу, когда голая правда предстала передо мной во всей своей красе. Я делал все что мог, чтобы отогнать изнуряющее желание выкурить одну — ну конечно, всегда только одну — сигареточку. Я много и часто пил. Я смотрел кино (все персонажи в каждом фильме безбожно курили одну за другой). Я бесстыдно рассматривал стюардессочек, особенно одну из них, очень хорошенькую, откуда на нее ни посмотри. «Мелани Поттс» было написано на ее табличке. Когда я смотрел на нее, фантазия моя, что и говорить, играла вовсю: скажем, внезапная авария, самолет заходит на вынужденную посадку, и вдруг на крутом вираже она неожиданно падает в мои объятия. «Мелани Поттс?» — говорю я как ни в чем не бывало, в то время как «Боинг-747» закладывает один головокружительный вираж за другим, проваливается в воздушные ямы, и совершенно непонятно, то ли он снижается, то ли просто падает. «Да?» — живо откликается она. Бешено трясется фюзеляж, она пищит от страха. «Мелани Поттс, если мы выберемся из этой переделки живыми… обещайте мне, что мы с вами встретимся снова». Она долго смотрит мне в глаза. «Да», — говорит она наконец. Я прижимаю ее к себе еще крепче. Слышно, как шасси с грохотом касается земли. «Мелани, я понимаю, во время полета курить запрещено. Но умоляю… нельзя ли хоть одну, последнюю, черт бы ее подрал, сигарету?» Она выхватывает откуда-то пачку «Мальборо», кажется, из кармашка на рукаве. Мы берем по одной и прикуриваем от ее великолепной золотой зажигалки фирмы «Данхилл». Мы курим. Вот и все. Больше ничего не происходит. Самолет не падает и даже не приземляется. Он просто болтается себе в воздухе, а мы курим «Мальборо», я и хорошенькая Мелани Поттс у меня на коленях.

Но на самом-то деле я не курил — не курил и все. Даже в такси, которое мчало меня в Белсайз-парк. Не тронь дерьмо — не пахнет. Так пускай из всего этого дерьма я вынесу хоть что-нибудь хорошее. Стоит попробовать, шанс есть.

Итак, я отправляюсь на прогулку в Хэмпстед-Хит — почему бы нет? Утро прекрасное, на работу мне идти не надо — после суетливых и шумных тротуаров Манхэттена я наслаждаюсь чистым воздухом, открытыми пространствами и тишиной. Листья на деревьях желтеют, в воздухе чувствуются первые признаки осени, и почему бы мне не порадоваться свободе: в конце концов, деньги у меня пока есть и я могу спокойно бездельничать еще месяца полтора, пока не начну искать работу. Но особенной свободы что-то не ощущается. Зато не покидает ощущение какой-то утраты. Да пошло оно все… Просто хочется закурить, вот и все.

Я прохожу мимо молодой женщины, прогуливающей какую-то совершенно фантастическую борзую. Если б это было в Сентрал-парк в Нью-Йорке, я бы, возможно, сказал: «Ого, какая собачка! Неужели борзая?» Но поскольку дело происходит в Северном Лондоне, правила поведения здесь таковы, что без собаки я не имею права заговорить с ней; с собакой же было бы все в порядке, я бы не выглядел нахалом или даже типом, которого стоит опасаться, и мы вполне могли бы обменяться информацией о породе, возрасте, темпераменте наших любимцев, а также о таблетках от глистов.

Что там говорила Ясмин… что она такое вычитала в своей книжке-самоучителе о том, как бросить курить? Ах да, что ты должен думать о своих муках как об агонии погибающего внутри тебя никотинового чудища. Каждый приступ твоего страдания — это его предсмертный вопль. Так что главное — получить мазохистское удовольствие от своего страдания, потому что на самом деле это страдает живущий в тебе монстр. И через… сколько там? три недели, так, кажется, она говорила? — он издохнет.

Целых три недели? Господи, да мне не вытерпеть даже трех часов!

Не тронь дерьмо — не пахнет. Вот мой девиз. Так пусть он будет для меня островком удачи в океане обманутых надежд.