Снова любить… - Сара Оклер (2018)

Тетя Джейн достает из сумки-холодильника купленные в аэропорту пончики и коробки с соком. Мы с Фрэнки подходим к самому краю скалы, прислоняемся к деревянным перилам и бросаем вниз камешки, которые раскалываются о валуны внизу и исчезают в глубинах океана. На табличке сзади написано, что эти доломитовые образования в основании скалы защищают породу от эрозии. Если бы не они, вся эта каменная громада еще много тысячелетий назад обрушилась бы в воду и мы не смогли бы насладиться великолепным видом.

Я смотрю вниз, вцепившись в перила. От бесконечных волн кружится голова, приходится даже зажмуриться и досчитать до десяти и обратно. Я глубоко вдыхаю соленый запах океана, уже впитавшийся в кожу, и вспоминаю ощущения, которые столько раз описывал в открытках Мэтт.

Анна, впервые приехав к океану, ты не сможешь разглядеть его целиком, но обязательно почувствуешь. А если повезет, эти эмоции не поблекнут со временем. Однажды ты поймешь.

– Девочки, – голос тети Джейн доносится от столика для пикников, – осторожнее, не упадите! Перекусите с нами. Впереди целых три недели, еще налюбуетесь.

Я открываю глаза и мягко тяну Фрэнки за руку:

– Пошли.

– Стой. Анна, слышишь? Прислушайся.

– Что это?

Звук, на который она обратила внимание, напоминает лай.

– Смотри, это тюлени. – Она указывает вниз. Там, совсем недалеко от нас, на берегу, резвятся в песке не меньше десятка странных животных с коричневой шкурой. Они забавно извиваются и гавкают, совсем как водяные собаки.

– Ого! – выдыхаю я. – Кажется, я изменила свое мнение.

– Анна, что самое крутое из того, что ты видела в жизни? – спросил меня Мэтт спустя неделю после дня рождения. Мы лежали на заднем дворе, смотрели в небо и считали падающие звезды (их оказалось целых три). Это было глубокой ночью, и все, кроме не угомонных сверчков, уже легли спать. Я ответила, что самым ярким воспоминанием стал сильный шторм с грозой, случившийся, когда мне было десять. Где-то вдалеке бушевала непогода, дождь заливал палубы кораблей, барабанил по парусам, а молнии снова и снова рассекали темное серо-синее небо.

– А ты?

– Раньше я бы сказал, океан. Но теперь готов изменить свое мнение.

Больше он ничего не сказал. Только долго смотрел мне в глаза, не обращая внимания на падающие звезды. А потом рассвело, и ни одну из них было не разглядеть.

– Ты о чем? – спрашивает Фрэнки.

– Тюлени. Тюлени – самое крутое, что я видела в жизни.

– Согласна, – с улыбкой кивает подруга.

Проглотив несколько пончиков с сахарной пудрой, мы собираемся у перил, и дядя Ред, поставив камеру на штатив, собирается открыть фотосезон. Тюлени решают сделать нам подарок: они тоже выстраиваются в ряд и позируют. Жаль, что на снимке они, скорее всего, будут казаться коричневыми точками на далеком берегу. Выбрав правильный угол, дядя Ред запускает таймер и встает к нам, посмеиваясь над забавными животными.

– Фото получится удачным, вот увидите, близняшки, – сообщает он.

Ох уж это детское прозвище! Впрочем, мы с Фрэнки неразлучны с тех самых пор, когда носили одинаковые желтые ползунки – такие до рождения ребенка покупают родители, которые не знают его пол.

– Анна, ты в порядке? – шепотом уточняет Фрэнки, как только Ред и Джейн возвращаются к машине.

– Наверное, – отвечаю я. – Просто пытаюсь привыкнуть.

Я поддеваю ногой несколько камешков, и они со стуком катятся вниз. С океана дует прохладный ветер, наполненный брызгами, отчего руки покрываются легкими мурашками.

– Он здесь, – шепчет Фрэнки, вглядываясь вдаль.

Я беру ее ладонь, снова закрываю глаза и, держась за перила, растворяюсь в этом мгновении.