Почти касаясь - Колин Оукли (2018)

И я опять ничего не мог с собой поделать, плечи так и ходили ходуном. И вот когда я совсем выдохся, Айжа мне улыбнулся, и, пусть я знал, что он этого терпеть не может, я потянулся к его плечу. Он увернулся еще до того, как я успел его коснуться. Я опустил руку и посмотрел на него. И в этот самый момент понял – пусть даже у него были густые черные волосы Динеша, ямочка на правой щеке и очаровательно крупный нос, его глаза, то, как он смотрит на меня, – явное наследие Кейт. И я так был рад, что у меня есть он, как напоминание о двух моих самых близких людях, которых больше нет на земле.

– Боже, я так тебя люблю, – сказал я.

Улыбка исчезла с его лица, и он смотрел на свои коленки, явно смущенный моей откровенностью. Я кашлянул и чуть выпрямился. А потом вспомнил, что предлагала Дженет, и понял, что сейчас идеальное время рассказать Айже о Динеше и о том, как он чуть не сжег мужское общежитие в колледже при помощи своего знаменитого коктейля.

– Знаешь, мальчишки часто делают глупости, – начал я, улыбнувшись своим воспоминаниям. – Вот твой папа тоже любил играть с огнем…

При слове «папа» глаза Айжи округлились еще больше. Я открыл было рот, чтобы продолжить рассказ, но Айжа зажал ладонями уши, затряс головой, с его губ сорвался рев:

– Не-е-е-е-е-е-е-е-е-ет! Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет!

– Айжа. – Я встал. Я смотрел на него, не зная, как на это реагировать. – Все хорошо! Успокойся. Все в порядке, дружок.

Но он не переставал. Рев становился все громче, он крепко зажмурился, будто бы его кто-то оскорбил и он не хотел видеть обидчика. И я стоял рядом, бесполезный, думая о том, что же Дженет посоветует мне сделать в следующий раз, и в этот момент Айжа оторвал ладонь от уха и замахал в сторону двери.

– Убира-а-а-а-а-а-айся! – кричал он.

Что я и сделал. Я вышел и закрыл за собой дверь, в ушах стучало, я изо всех сил пытался забыть этот рев. Может, я поэтому не рассказывал ему историй о родителях, думаю я, надеясь перенаправить весь свой гнев на Дженет и ее ужасный совет. Но я знал, что правду гораздо тяжелее принять.

Джубили встала, когда я вошел в гостиную. Я вздрогнул, потому что уже и забыл, что она тут. Она сняла пальто, но оставила перчатки, будто бы собиралась доставать дорогие украшения или что-то такое.

– Он… в порядке? – спросила она.

Крики стихли, но я все еще их помнил.

– Ага. – Я и сам понимал, как неубедительно это звучало. – Слушай, давай… Ничего, если мы дадим ему какое-то время, а потом я отвезу тебя домой?

– Может, я вызову такси? – предложила Джубили, и меня переполнили облегчение и вина. Мне было плохо от того, что я втянул ее в свои проблемы.

– Да. Наверное, это лучше всего.

После того как я вызвал такси, мы сели на диван, между нами – целая подушка. Казалось, что тишина тянулась вечно, пока Джубили не заговорила:

– Как зовут собаку?

Я усмехнулся:

– Мы так и не дали ему кличку. Так и зовем – Пес.

– Пес. Ясно. Ужасная кличка.

Я удивился ее прямоте.

– Не хуже какого-нибудь Руфуса или Пита.

– Нет, вообще-то хуже. «Руфус, ко мне» звучит гораздо лучше, чем «Пес, ко мне».

Я рассмеялся, мне стало легче.

– Думаю, ты права. Но «Пес» тебе совсем не нравится?

– Я не знаю. Сейчас мне уже и «Руфус» нравится.

– Я предложу это Айже.

Она сосредоточенно кивнула, и мы опять замолчали.

– Что ты собираешься делать?

– С Руфусом? – переспросил я, хотя и прекрасно понимал, о чем она. Просто у меня не было ответа на этот вопрос. Что я собирался делать с Айжей, его скорбью, с Элли, с тем, что, кажется, я никудышный родитель?

Она улыбнулась:

– Нет, с Айжей. С няней.

А, точно. Миссис Хольгерсон.

– Я не знаю.