Когда мы встретимся снова - Лесли Пирс (2004)

Быстрого взгляда на него оказалось достаточно, чтобы заметить, что он намного старше первых двоих. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина, одетый в модное черное пальто, у него были длинные, вислые усы и наголо обритая голова. Когда двое парней остановились, чтобы заговорить с ним, она поспешила дальше, но ветер донес их голоса, и она поняла, что они говорят о ней.

Внезапно все трое кинулись за ней вдогонку. Тот, которого звали Бобом, окликнул ее и спросил, не хочет ли она познакомиться с Бонио.

— Мы зовем его так, потому что он крутой, — добавил он, хрипло рассмеявшись.

Ей оставалось пройти всего двадцать пять ярдов до автобусной остановки, она уже видела ее впереди. Но там никого не было, вообще кругом не было ни души, и трое мужчин позади начали шептаться.

Ее сердце готово было выскочить из груди от страха, она страстно желала, чтобы вот сейчас подошел автобус, она вскочила бы в него и уехала. Но вдруг молодые парни подскочили к ней с двух сторон и схватили за руки.

— У Бонио есть кое-что, что он хочет показать тебе, — сказал Боб.

Бет вскрикнула, но тут сзади просунулась рука и мгновенно зажала ей рот. Ее затолкали в проход между двумя магазинами, который заканчивался узкой темной аллеей.

Бет попробовала вырваться, но они были слишком сильными для нее. Когда она попыталась ударить ногой парня, которого звали Бобом, тот только рассмеялся.

— Горячая куколка, а? — сказал он. — Не многие птички отважатся затеять со мной драку.

До того момента, пока Бонио не начал расстегивать свое пальто и возиться с молнией на джинсах, она воображала, что они собираются избить ее. Конечно, это было страшно, но теперь, когда она поняла, что у них на уме, ее охватил настоящий ужас. Бет снова закричала и попыталась вырваться, но они крепко держали ее. Мужчины повалили ее на землю, а потом тот, чьего имени она не слышала, сунул ей в рот что-то, шарф или носовой платок, чтобы она замолчала.

Бет было семнадцать, и весь ее опыт общения с мальчиками ограничивался несколькими поцелуями. Но сейчас она оказалась простертой на твердой холодной земле, и мужчина задирал ей юбку, раздирая на ней колготки и трусики, злобно скалясь и приказывая двум другим крепко держать ее, пока он не «вставит ей», как он выразился.

Бет ощущала вонь кошачьей мочи и гниющих отбросов, но вокруг было так темно, что она не видела ничего, кроме стен двориков, огораживающих магазинчики, которые мрачно и бесстрастно взирали на нее из темноты. Но потом и это зрелище померкло, когда мужчина улегся на нее сверху и с силой вошел в нее.

— Держу пари, она сладенькая девственница, — торжествующе прохрипел блондин у нее над ухом, продолжая крепко держать ее. — Туго идет, Бонио?

Несмотря на кляп во рту, она попыталась закричать, и ей даже удалось издать какой-то звук, но тут Бонио так надавил рукой ей на горло, что она чуть не задохнулась, не говоря уже о том, чтобы продолжать свои попытки закричать.

Боль была мучительной, она как будто разрывала ее на части. Потом внезапно Бонио остановился, и его место занял следующий, еще сильнее прижав ее к промерзшей земле и бормоча непристойности о том, что она, дескать, горячая и влажная.

Когда пришла очередь третьего, Бет была совершенно оглушена и уничтожена, чтобы продолжать сопротивляться. Она увидела, как Бонио, стоя в нескольких шагах от нее, отвернулся к стене, чтобы облегчиться, и каким-то образом этот акт невысказанного презрения к ней и к ее чувствам причинил ей такую же боль, как и само изнасилование.

— Теперь она похожа на дырявое мусорное ведро, — заметил, поднимаясь на ноги, парень, имени которого она не слышала, и пнул ее ногой в бок, пока она лежала, униженная и опустошенная настолько, что не могла даже плакать, не то что пошевелиться. — Грязная шлюха. А тебе понравилось, правда?

И они растворились в темноте, как крысы, оставив ее лежать среди мусора, словно она сама была кучей гниющих отбросов.

* * *