Жена между нами - Сара Пекканен, Грир Хендрикс (2018)

Я смотрела, как он собирается отвезти на помойку последние осколки моей университетской жизни. Наконец я окинула взглядом пустую комнату. На потолке по-прежнему виднелось пятно от протечки; закрыв глаза, я могла представить себе, как сижу на кровати с книжкой, а рядом на покрывале в розовую и фиолетовую полоску свернулась черная кошка.

Я знала, что вижу этот дом в последний раз.

* * *

В тот вечер, когда мы вернулись в отель и я легла в горячую ванну, Ричард принес мне чашку чая с ромашкой. Я с благодарностью ее приняла. Несмотря на то что день во Флориде был жаркий, я никак не могла согреться.

– Как ты, дорогая, держишься? – я поняла, что он имеет в виду смерть мамы.

Я пожала плечами.

– Держусь.

– Я беспокоюсь, потому что в последнее время ты была несчастлива, – Ричард встал на колени у ванны и взял мочалку. – Все, чего я хочу, это быть тебе хорошим мужем. Я знаю, что мне не всегда это удавалось. Тебе одиноко дома, потому что я много работаю. И эта моя несдержанность, – Ричард как будто охрип. Он откашлялся и начал осторожно водить мочалкой по моей спине. – Прости, Нелли. Столько всего навалилось… Рынок просто с ума сошел, но для меня нет ничего важнее тебя. Важнее нас. Я исправлю свою ошибку, я все возмещу.

Я видела, что он отчаянно старается достучаться до меня, вернуть меня. Но я по-прежнему чувствовала только холод и одиночество.

Я смотрела, как капли воды из крана медленно падают вниз. Он прошептал:

– Я хочу, чтобы ты была счастлива, Нелли. Твоя мать не всегда была счастлива. И моя тоже. Она пыталась казаться счастливой ради нас с Морин, но мы всегда знали… Я не хочу, чтобы то же самое случилось и с тобой.

Тогда я наконец повернула к нему голову, но взгляд у него был отрешенный, глаза как будто заволокло туманом, и я смотрела на серебристый шрам у него над правым глазом.

Ричард никогда не говорил о своих родителях. Это признание значило больше, чем все его обещания.

– Мой отец не всегда хорошо обращался с мамой, – его ладонь описывала круги на моей спине, как будто он был родителем, который успокаивает расстроенного ребенка. – Я могу пережить все, что угодно, но я не могу быть тебе плохим мужем… Я был плохим мужем.

Это был самый откровенный из всех наших разговоров. Я спрашивала себя, должна ли была умереть моя мать, чтобы он наконец состоялся. Но, возможно, дело было не в ее смерти. Возможно, причиной было то, что произошло, когда мы вернулись с гала Алвина Эйли, за два дня до того, как мы об этом узнали.

– Я люблю тебя, – сказал он.

И тогда я протянула к нему руки. Его рубашка намокла от мыльной воды.

– Мы теперь оба сироты, – сказал он. – Мы всегда теперь будем семьей.

Я крепко держала его в объятиях. Держалась за свою надежду.

* * *

Той ночью мы занимались любовью впервые за долгое время. Он держал в ладонях мое лицо и смотрел мне в глаза с такой нежностью и тоской, что я почувствовала, как что-то внутри меня отступило, как будто ослабили тугой плотный узел. После он держал меня в объятиях, и я думала о том, каким он может быть добрым.