– Я согласна, это поспешное решение, – на этот раз голос Морин звучит мягче, – и я знаю, что видеть его с другой женщиной тяжело. Представлять его с кем-либо, кроме себя. Но Ричард начал новую жизнь.

И последняя ветхая нить, связывающая меня с Ричардом, обрывается щелчком телефона.

Я просто стою, не чувствуя своего тела. Морин всегда защищала Ричарда. Интересно, захочет ли она подружиться с его новой женой, пойдут ли они втроем на ланч?

Внезапно в тучах, затянувших мое сознание, появляется просвет. Как на лобовом стекле после взмаха дворников. Девяносто вторая и Лексингтон. Там ведь ресторан «Сфолья». Ричард очень любил это место. Почти семь часов – время ужина.

Морин, наверное, диктовала адрес таксисту. Ресторан далеко от университета, зато близко к квартире Ричарда. Может быть, она едет на ужин с ним – с ними?

Я должна застать ее одну, Ричарду нельзя нас видеть.

Если я выйду прямо сейчас, я смогу дождаться ее на углу. А если нет, я попрошу столик у туалета и последую за ней, когда она туда пойдет.

Мне нужно всего две минуты.

Я смотрю на свое отражение в зеркале возле шкафа. Мне, конечно, нужно торопиться, чтобы успеть до ее приезда, но я должна выглядеть прилично и не выделяться. Мне хватает минуты на то, чтобы причесаться и накрасить губы, и только потом я понимаю, что оттенок слишком темный для моего бледного, как мел, лица. Я закрашиваю синяки под глазами консилером и наношу румяна.

Роясь в сумке в поисках ключей, я кричу тете Шарлотте, что мне нужно выйти на пять минут по делу и выскакиваю за дверь, не дождавшись ответа. Лифт едет слишком медленно, и я устремляюсь вниз по закручивающейся спиралью лестнице, чувствуя, как сумка колотит меня по бедру. Внутри – все, что мне нужно.

На улицах пробки, час пик. Автобусов не видно. Может быть, такси? Я иду по направлению к Ист-Сайду, ища глазами желтые машины, но все, что мне попадаются, заняты. Пешком – 20 минут. Я бросаюсь бегом.

Глава 13

Когда Нелли подъезжала на такси к ресторану, ей уже удалось избавиться от тягостного ощущения, вызванного прикосновением парня из бара. Это было не так уж сложно; она давно научилась анализировать и раскладывать на составные части свои эмоции. Но ей все равно хотелось немного побыть наедине с собой в туалете. Она подозревала, что ей не повредило бы немного блеска на губах, не говоря уже о капле духов.

Но когда она вошла в ресторан, метрдотель сообщил, что ее уже ждут за столиком.

– Позвольте забрать у вас сумку.

Нелли, чувствуя себя неотесанной деревенщиной, передала ему свою ярко-синюю с желтым сумку «Найк», в которой лежала мокрая униформа. Она подумала о том, ждет ли он чаевых. Надо будет спросить потом Ричарда; она больше привыкла ходить в рестораны, где хостес встречала посетителей огромным меню с картинками и цветными карандашами для детей.

Нелли проводили через бар, мимо седовласого человека в смокинге за огромным фортепиано, в зал с высокими потолками. Желудок у нее сжался. Морин была университетским преподавателем, на шестнадцать лет ее старше, а Нелли – слегка взъерошенной воспитательницей детского сада, от которой пахло пережаренным маслом.

Нельзя было выбрать более неудачного вечера для того, чтобы быть представленной Морин.

Но она выдохнула в ту же секунду, как увидела ее. Сестра Ричарда была похожа на негатив его самого. Прическа – классический боб, простой брючный костюм. Она просматривала The Economist, надев очки для чтения и закусив нижнюю губу. Ричард всегда так делал, когда был сосредоточен.

– Привет! – сказала Нелли, наклоняясь, чтобы обнять ее. – Это было странно, да? Я просто чувствую, что мы станем настоящими сестрами… у меня никогда не было сестры.

Морин улыбнулась и убрала журнал в сумку.

– Я так рада, что мы наконец познакомились.