Время расставания - Тереза Ревэй (2010)

Как он может помочь Максансу Фонтеруа? Подавление Венгерского восстания стало больной темой в стране. Большей части советских людей казалось, что братья-коммунисты их предали, а ведь венгры были обязаны русским победой над фашистами! Молодой француз завел весьма опасные связи. Чьи руки были настолько длинными, что могли бы дотянуться до тюрьмы в Будапеште? Слишком деликатное дело, и урегулировать его можно было лишь на высшем уровне.

В феврале, во время работы XX Съезда партии, Никита Хрущев, собрав за закрытыми дверями делегатов-коммунистов СССР, впервые после смерти Сталина осудил культ личности умершего вождя, а также назвал ошибки и преступления грузина. Тем самым он открыл ларец Пандоры. Восстания вспыхивали одно за другим. Берлин, Варшава… Их поддержал Будапешт… «Это как весеннее половодье, — думал Сергей. — Когда реки постепенно освобождаются от сковывающего их ледяного панциря».

Но Волков лучше других знал, как тяжело сломать адский механизм коммунистической бюрократии. Многие шепотом упоминали о толстенных подшивках документов, которые пропадали самым загадочным образом, а затем стали непонятным образом исчезать отдельные люди. Сергей криво усмехнулся.

В этой замечательной системе, стремящейся построить рай на земле, человек становился лишь незначительным винтиком гигантской машины. Сибиряк поднялся и принялся мерить шагами свой просторный кабинет на Московском проспекте. Уже стемнело. Он видел за окном вспышки фар машин, снующих по улице. Была некая странная ирония в этом очередном повороте судьбы, который позволит ему познакомиться наконец со своей французской семьей. Если Сергей поможет двоюродному брату, то все семейство Фонтеруа будет обязано сибиряку до конца жизни! Камилла выказала невиданное смирение, обратившись к нему за помощью. Даже по телефону он почувствовал, как она взвинчена. И теперь Сергей испытывал некое злорадное удовлетворение, омраченное тайной грустью. Молодая женщина как будто облачилась в доспехи неприступности, которые одновременно защищали ее и делали такой недоступно-далекой.

Ему придется обращаться к старинным товарищам-фронтовикам, чьей молчаливой и строгой дружбой он всегда дорожил. В стране, где за долгие десятилетия все научились постоянно оглядываться через плечо, а в каждом знакомом подозревать стукача, тайного сотрудника КГБ, настоящая дружба ценилась совершенно по-особому, она была как чудо, как спасение. Единожды зародившись, она сохранялась навсегда. Что касается самого Сергея, то его дружеские связи ковались в черной пыли Сталинграда, и потому он мог обратиться к своим старым друзьям практически с любой просьбой. Но до сего дня Сергей никогда ничего не просил. И вот теперь, чтобы получить сведения о молодом французе, затерявшемся где-то в тюремных подвалах венгерской столицы, охваченной огнем, он пойдет настолько высоко, насколько это возможно, — он пойдет в Кремль к первым лицам государства.

Зима явилась в Париж, как нежданная гостья. По улицам гулял холодный ветер. Замерзшие прохожие грызли горячие каштаны, а дети поднимали глаза к серому небу: они надеялись увидеть снег.

Максанс исхудал. После того как он вернулся во Францию, веки у него оставались покрасневшими. Джинсы болтались на слишком худых ногах. Молодой человек постоянно сутулился, как будто пытался свернуться клубком, отстраниться от всего. Он то и дело кашлял, и при этом у него в груди что-то неприятно скрипело и булькало. Ему не следовало курить, но он упрямо сделал несколько затяжек, прежде чем погасить окурок «Gauloises» в пепельнице.