Соло - Джил Мансел (2005)

— А может, немного потренировать терпение? — с улыбкой предложила Тесса. — У нас сегодня миллион других дел… и просто нехорошо сдаваться сейчас, когда остались всего сутки.

— Если бы я знал, что ты не одобряешь добрачные половые связи, — проговорил Росс, поцеловав Тессу в шею и вдохнув знакомый восхитительный аромат ее кожи, — я бы женился на тебе еще полгода назад.

— Знаю, что женился бы, — с усмешкой ответила Тесса. — Но вы, кажется, забыли, мистер Монаган, что тогда я вас отвергла.

ГЛАВА 36

Домик был уже почти пуст. Тесса с Оливией на руках стояла посреди гостиной и смотрела на грубо побеленные голые стены: картины были уже сняты. Она улыбнулась при мысли, что почти все дома, когда они пустые, становятся зрительно больше, а этот все равно казался таким же маленьким, как всегда.

Но он ведь был ее домом. Ей нравилось здесь жить.

— А теперь мы поднимаемся вверх по социальной лестнице, — сказала она, обращаясь к Оливии, которую больше занимали попытки отделить пальцы от ноги. — Ты рада?

Оливия издала крик отчаяния. Пальцы были приделаны очень прочно.

— М-да, только Россу так не говори. Когда мы въедем в тот большой новый дом, он захочет, чтобы мы выразили свое восхищение каким-нибудь подходящим способом. А это значит — нельзя срыгивать пищу на все те ковры ручной работы, которыми он так гордится.

На дочь слова никак не подействовали, она по-прежнему занималась этими не желающими отсоединяться пальцами. Тесса положила Оливию в переносную детскую люльку, взглянула на часы и решила, что пора загружать в машину оставшиеся коробки с цветами, книгами и картинами. Ей нужно было вернуться в «Мызу» к двенадцати тридцати, чтобы поблагодарить портниху, которая должна доставить платья для нее и для Холли. Несчастная женщина столько трудилась: три раза перешивала ее платье, так как фигура Тессы постепенно возвращалась к исходному состоянию, и одновременно ей приходилось мириться со сценами, которые закатывала Холли, когда после нескольких дней кутежа из-за тоски по любви она обнаружила, что бедра ее раздались еще дюйма на два.

…………………………………………..

Антония понимала, что села за руль только потому, что не знает, как еще провести время. Она вся дергалась, словно бросивший пить алкоголик, готовый снова сорваться. Было всего одиннадцать тридцать, и Антония не имела понятия, как ей удастся пережить ближайший час, не говоря уж о следующих двух днях. Сколько ни повторяла она себе, что брак Росса — всего лишь временное неудобство, слова эти звучали как-то неубедительно.

Миссис Сеймур-Смит начала паниковать, да еще эта язвительная официантка в «Мызе» — хотя ей наверняка заплатила Тесса, чтобы она сказала то, что сказала. И все равно эта девица вывела Антонию из равновесия: чувство неопределенности стало совершенно невыносимым. Сейчас Антония знала только одно: Росс собирается жениться на той, которая абсолютно ему не подходит… он совершает ужасную ошибку… она просто не может спокойно об этом думать, но занять свой ум чем-нибудь другим ей не удавалось, она была не в состоянии избавиться от этих мыслей, которые все крутились и крутились у нее в голове…

Антония сумела убедить себя, что утром заехала в отель просто для того, чтобы приятно начать день, но сейчас вынуждена была признать, что свернула на узкую улочку, ведущую к домику Тессы, потому, что ее тянуло это сделать, она просто не могла удержаться.

«Это ведь совершенно безобидный поступок», — подумала Антония, притормозив немного, когда из-за холма показалась оранжевая крыша домика. Там сейчас никого нет, и никто не станет свидетелем ее унижения; никто не увидит отвергнутую любовницу Росса Монагана, которая ведет себя как тоскующая по любви школьница.

Когда же Антония заметила, что в домике кто-то есть, сердце ее сделало медленное высокое сальто. Тесса все-таки там, ее светлые волосы блеснули на солнце, когда она загружала какой-то ящик в багажник.