Соло - Джил Мансел (2005)

— Много от тебя будет помощи, — заметил Макс, наливая себе виски. — Вид у тебя ужасный. Все нормально, — добавил он, обращаясь к Россу. — Я там сказал. Сильви поручено сообщить всем, кто зарезервировал на завтра номера, что они могут остановиться бесплатно. Она отменит цветы, бюро регистрации и машины. Нам остается только связаться со всеми, с кем сможем, из твоих друзей, сообщить, что все отменяется, и решить, куда ты уедешь. Тебе надо убраться отсюда на несколько недель, — объяснил Макс, встретив недоуменный взгляд Росса. — Ты же не можешь здесь оставаться!

— Я здесь работаю, — ровным голосом ответил Росс. — Я здесь живу. Так что я тут и останусь. Мне что, одному полететь в свадебное путешествие на Антигуа?

…………………………………………..

— Ничего себе потрясение, — сказала Холли позже вечером. Это просто ирония судьбы, что самый задушевный разговор с Максом состоялся у нее как раз сегодня. Она надеялась, что завтра утром сможет обо всем вспомнить. Соображала она плохо, а Макс все подливал и подливал ей виски. — Я никогда Росса таким не видела. Он прямо как робот.

Они сидели в темном углу бара, стараясь как можно дальше держаться от остальных гостей. Не надо уметь читать по губам, чтобы догадаться, о чем гости сегодня говорят. Однако Росс находился среди них, держал в руке стакан с минеральной водой «Перье», по очереди говорил с разными людьми, кивал и слушал, как будто совсем ничего не произошло. Выдавал его только взгляд: бездонные глаза Росса не искрились так, как обычно. Как заметила Холли, он действовал на автопилоте, молча бросая вызов всем, кто рискнет посмеяться над ним или пожалеть его. Взглянув на Росса, Холли чуть снова не разрыдалась: он был так смел, и это было так бесполезно. Он не должен так себя вести, это только усугубляет его мучения. И они по-прежнему не имеют ни малейшего представления о том, почему Тесса сбежала…

Макс, заметив, что Холли опять готова разреветься, взял ее за руку. Его тронула сегодня ее ранимость, как никогда раньше не трогали ни ум, ни дерзость, ни умение постоять за себя в словесных баталиях. Сейчас, когда вся косметика с нее давно слезла — все это бремя теперь нес его шелковый носовой платок — и когда ее золотисто-рыжие волосы освободились от бантов, ярких гребешков и лака, она казалась моложе и естественнее, чем та Холли, которую он знал и которую так долго старался избегать.

— Жизнь продолжается. Естественно, Росс потрясен, но он это преодолеет. И тебе совершенно не нужно было перед ним извиняться, — добавил Макс, улыбнувшись. — Он ведь тебя не винит.

Холли неотрывно смотрела на руку Макса, сжимавшую ее руку. Ей было трудно сосредоточиться. Макс впервые по своей инициативе к ней прикоснулся. «Вот так всегда, — думала Холли, — долгие годы делаешь дорогой маникюр, изводишь сотни бутылочек лака для ногтей, а он возьмет тебя за руку именно тогда, когда твои ногти не накрашены».

Тепло его прикосновения, его нежная сила, душевность этого жеста были восхитительны, как она и представляла себе раньше. Холли хотелось поцеловать загорелые пальцы Макса и прижать их к своей щеке… ей хотелось прижаться всем телом к его телу…

— …не могу вынести, как люди на нас здесь таращатся, — говорил тем временем Макс. Холли оставила свои мечты и изобразила на лице внимание. Перед ней плавали два Макса Монагана, словно танцующая пара.

— Чего?

— Почему все считают, что мы знаем, из-за чего Тесса исчезла? — сказал он, гневно поглядел на группу перешептывающихся женщин среднего возраста и поднял не ожидавшую этого Холли на ноги. — Давай. Здесь я себя чувствую, как в зоопарке. Пошли.

— Куда пошли? — прошептала Холли, цепляясь за Макса, чтобы не упасть, когда они стали пробираться между столиками. Черт, когда она сидела, голова у нее так не кружилась. Но Макс был так восхитительно властен, что если бы он даже сказал «в Сибирь», она бы с радостью согласилась.