Ее секрет - Наташа Лестер (2019)

Алиса не потрудилась ответить. Вместо этого она отправилась к себе в комнату, где уложила несколько танцевальных костюмов и пару платьев в сумку, куда запихнула еще и туалетные принадлежности вместе с остатками достоинства, которые мать еще не отобрала у нее. Спускаясь по широкой и длинной лестнице, она знала, что мать наблюдает за ней. Но Алиса держала голову высоко поднятой, а спину прямо, стараясь изо всех сил сохранить осанку танцовщицы, чтобы скрыть тот факт, что ей отчаянно хотелось заплакать, хотелось увидеть, как мать протягивает к ней руку и говорит: «Прости меня».

Но этого не случилось. Матти молча следила за каждым шагом Алисы, пока она шла к входной двери. Они не обменялись ни словом; слова были не нужны. Если Алиса всю жизнь спрашивала себя, а питает ли мать какие-либо чувства к ней, то теперь подобный вопрос казался ей неуместным.

Закрывая за собой дверь, Алиса уже знала, куда направит свои стопы. Это могло показаться полнейшей нелепостью, но она была уверена, что там ее примут с распростертыми объятиями, по крайней мере на одну ночь. Да и идти было совсем недалеко. Всего несколько кварталов вниз по улице. Места назначения она достигла пятнадцать минут спустя, дворецкий впустил ее внутрь, и она услышала, как приятный и музыкальный голос произнес:

– Я никого не ждала сегодня. – Но стоило Лео увидеть Алису, как в голосе ее зазвучала нежность, которую девушка тщетно надеялась услышать от матери.

– Что случилось? – спросила Лео.

При этих словах самообладание Алисы рассеялось как дым. Она бросилась в раскрытые объятия Лео, не в силах сдержать слез, которые ручьем потекли у нее по лицу, чувствуя, что оказалась под надежной защитой, словно музыкальная нота, которая наконец-то нашла свою симфонию.

Глава двадцать пятая

Лео никак не ожидала давеча вечером обнаружить Алису на ступеньках своего дома, но, когда она на следующее утро заглянула к ней в спальню, это показалось самым приятным и естественным способом начать день: увидеть спокойствие на лице Алисы, столь же безмятежное, как поверхность озера перед первым порывом ветра, предвещающим шторм.

Лео прислонилась виском к дверному проему, испытывая столь внезапный и ошеломляющий прилив чувств, что даже затруднилась бы описать его. Что это было – любовь? Нет, не совсем. Это была преданность. Обожание. Она была готова сделать ради этого ребенка все, что угодно, даже не зная, является ли Алиса ее дочерью. Это было бы слишком хорошо и в то же время слишком уместно, не в последнюю очередь потому, что хоть немного сглаживало угрызения совести оттого, что она отдала своего ребенка на удочерение, а теперь убедилась, что та выросла таким прекрасным созданием.

У Лео защемило сердце, и она мельком подумала о том, сколько ударов оно еще выдержит, прежде чем откажет окончательно. Она почти не хотела искать доказательств, потому что сейчас могла просто верить, а вот если выяснится, что Алиса действительно является дочерью Фэй, то Лео утратит часть себя, заменить которую будет нечем.

Она тихонько закрыла за собой дверь и спустилась вниз, где из гостиной доносился голос Джоан. Взглянув на часы, Лео поняла, что уже опаздывает, – она задержалась наверху непозволительно долго на тот случай, если Алиса проснется и захочет поговорить.

Лео решила поздороваться, но замерла на месте, обнаружив, что Джоан играет в карты кое с кем. С особой, чьи волосы были причесаны, а лицо – накрашено. С особой, на которой был черный стильный костюм.

– Фэй? – ахнула Лео.

Фэй обворожительно улыбнулась ей.

– Ты встала с кровати, – сказала Лео, подтверждая очевидное, но она была настолько потрясена видом Фэй, сидящей в кресле, – как если бы последние семнадцать лет молчания и одиночества ей померещились, – что оказалась неспособна произнести что-либо другое.

– У меня гостья, – сообщила Фэй, кивая на Джоан.

Лео опустилась в ближайшее кресло.