Ее секрет - Наташа Лестер (2019)

Но в остальных коробках не обнаружилось ничего полезного. Зато нашлось столько платьев, сколько Лео и представить себе не могла. Косметика – она словно бы попала в музей первых находок и изобретений «Ричиер Косметикс». И очень мало того, что принято называть личными вещами. Никаких писем, сувениров или альбомов с фотографиями; сплошь обувь, одежда, а на самом дне – шкатулка с драгоценностями и пара серебряных запонок с выгравированными на них инициалами «Э. Ф.». В памяти у нее вдруг всплыл разговор с Эвереттом в «Клубе 300», когда он рассказал Фэй о том, что она украла у него пару запонок. Но почему она сохранила их? Хотя здесь уместен другой вопрос – почему вообще Фэй поступала так или иначе? Угадать ее мотивы было решительно невозможно.

Лео вздохнула и поднялась на ноги. Ее поиски оказались безуспешными. Кто бы из них ни приходился матерью Алисе – Фэй или Лео, – свидетельства этому следовало искать в другом месте, а не в этих коробках. Она спустилась к себе в комнату и уже собралась переодеться, когда в дверь постучали.

– Они пришли раньше, мэм, – сообщила экономка.

– Благодарю вас, – сказала Лео и протянула руку, чтобы взять письма.

Первой была записка от Фэй, адресованная экономке, с просьбой переслать все ее вещи в «Карлайл», куда Фэй намеревалась переселиться с сегодняшнего дня. Лео испытала огромное облегчение при мысли о том, что Фэй и Алиса не сойдутся лицом к лицу под ее крышей и что ей не придется разбираться с последствиями этой противоречащей здравому смыслу встречи. Открыв второе письмо, она выронила его, и оно упало на пол. Это была повестка в суд; «Остин Айронворкс» оспаривала ее право на владение бизнесом Ричиеров.

* * *

Весь следующий день Лео провела в переговорах со своим адвокатом.

– Мы должны быть готовы к судебному заседанию, – заявил Бертон.

А Лео не могла говорить. Ярость душила ее, и, вместо того чтобы ответить, она окинула взглядом кабинет, где на стенах висели прелестные фотографии из знаменитых рекламных кампаний «Ричиер Косметикс», а в выставочном шкафу теснились образцы всех проданных Ричиерами изделий. Из-за закрытой двери кабинета до нее доносился легкий гул голосов – это ее сотрудники проектировали упаковку, рассылали счета и следили за погрузкой товаров на машины, поезда и корабли. Все, что происходило внутри и снаружи ее кабинета, в этом здании, в салоне красоты, в отделах «Ричиер Косметикс» в универсальных магазинах, – все это было плодом упорной и доставляющей радость работы, продолжающейся вот уже двадцать лет.

– Мистер Роберт Остин-старший заполучит все это только через мой труп, – сказала она.

Бертон одарил ее одной из своих редких улыбок.

– Тогда давайте посмотрим, что мы можем сделать, чтобы остановить его. Это будет нелегко.

– Ничего другого я и не ожидала, – угрюмо проворчала она, садясь рядом с Бертоном, чтобы просмотреть все документы Бенджамина и законодательные акты в попытке найти лазейку, которая позволит ей не отдавать в чужие руки дело всей жизни. При этом она старалась не думать о предстоящей нынешним вечером встрече с медсестрой, как и о том, что та сможет рассказать ей об Алисе.

Потом, уже много позже, она подъехала к универсальному магазину «Форсайт» и стала ждать Эверетта, спрашивая себя, как вчера вечером она могла преисполниться самых радужных надежд. Бертон так и не нашел ни двусмысленной формулировки, ни лазейки, ни какого-либо железобетонного доказательства того, что Лео принадлежит вся компания. А Фэй избегала показываться Лео на глаза.

А потом в ее авто сел Эверетт с улыбкой на губах, и Лео, постукивая пальцами по рулевому колесу, повезла их в то же самое кафе-автомат, где они встречались двумя днями ранее.

– Вчера мне прислали повестку, – коротко бросила она.

– На предмет? – спросил он.

– «Остин Айронворкс» хочет получить мои фабрики. Они оспаривают мое право владеть ими.

– «Остин Айронворкс» – компания отца Робби.