Иллюзии - Кэтрин Стоун (2003)

Они могли бы все вернуться в Лос-Анджелес, переправив Чейза из маленькой больницы в Пуэрто-Валларте в государственный медицинский центр Лос-Анджелеса, но Карл Питерз заверил их, что за Чейзом прекрасно ухаживают в этой больнице, которая обычно занимается легкими болезнями: солнечными ожогами, расстройствами желудков, растяжением связок и синяками, которые молодежь получает во время занятий спортом. Чейз был единственным тяжелым больным, но его сломанные ребра и загноившиеся раны лучше всего могли вылечить именно здесь.

Транспортировка могла бы закончиться для него плохо, но Чейз и сам выразил желание остаться здесь. Он почти все время спал — ведь сон, как известно, способствует заживлению ран и дает отдых измученному телу, а когда он просыпался, что могло действовать на него более успокаивающе, чем буйная растительность за окном, небо и голубое море?

По прогнозам врачей, Чейзу предстояло провести в больнице не меньше двух недель, прежде чем он сможет без риска для жизни отправиться домой. Но уже через восемь дней после того, как известие о его чудесном воскрешении достигло Лос-Анджелеса, глубокие раны на его груди начали затягиваться, водный баланс почти восстановился, и все прогнозы врачей оказались ненужными.

Чейз был пока еще очень слаб, и каждый вздох давался ему с большим трудом из-за сломанных ребер, но, несмотря на это, он твердо заявил, что хочет домой — немедленно. Врачи только разводили руками, видя стальную непреклонность в его темно-серых глазах, и пока Джиллиан занималась подготовкой к их перелету, уговорили Чейза принять небольшую дозу демерола, что поможет ему перенести полет.

Чейз решил, что это будет последняя доза обезболивающего, которую он принимает. Демерол успокаивал боль и помогал ему заснуть, что было необходимо для быстрого выздоровления, но при этом затуманивал сознание. В больнице такое состояние было ему даже на руку, позволяя лишь изредка общаться с Джиллиан. Но когда он останется с ней наедине в доме его брата, он не сможет позволить себе расслабиться, его ум должен быть острым, внимательным и цепким.

Джиллиан хотела, чтобы, когда она привезет Чейза, в доме, кроме них, никого не было.

— Я уеду задолго до вашего появления, — пообещала Стефани, когда Джиллиан сообщила ей по телефону, что они с Чейзом прилетают домой в девять часов вечера. Она не позвонила ни родителям, ни Брэду. Она позвонила только на студию «Трипл Краун» с просьбой прислать за ними лимузин.

Чейз тоже хотел, чтобы никто не мешал их возвращению домой. Джиллиан поняла это, когда, подъехав к дому по белой гравийной дороге, они вышли из машины и Чейз взял из рук шофера небольшой чемоданчик, чтобы самому отнести его в дом. Лимузин, развернувшись, начал спускаться с холма, на котором располагалось поместье, а Джиллиан и Чейз остались одни на крыльце.

«Вызовет ли вид красивого дома внезапный всплеск воспоминаний? — думала Джиллиан, вставляя ключ в дверной замок. — Если такое случится, то будут ли эти воспоминания счастливыми?»

Она так надеялась… О, как она надеялась!

Чейза, пока она открывала дверь, вдруг начала сотрясать нервная дрожь. Эта дрожь была вызвана томившим его ожиданием. Почувствует ли он присутствие в доме брата, как только войдет в его дом? А если почувствует, то какими будут его ощущения: здесь любили или ненавидели, были счастливы или проявляли жестокость?

Дверь открылась, и, шагнув через порог, Чейз оказался в белом мраморном холле, откуда проследовал вслед за Джиллиан в просторную, выдержанную в кремовых тонах гостиную, залитую солнечным светом, который струился из огромных окон, как будто приветствуя возвращение Чейза… Домой?

Чейз не почувствовал незримых посланий от своего брата, но зато ощутил в этой солнечной тишине что-то неожиданное, необычное и необыкновенное. Покой. Чувство принадлежности. Словно он наконец закончил свой долгий путь и вернулся домой. В это идиллическое место… вместе с Джиллиан.