Как две капли воды - Сандра Браун

Она с грустью заметила, что дом, как и сам Айриш, чей вид ее очень расстроил, был в полном беспорядке. Он немного располнел, но лицо у него было изможденное. Щеки и подбородок обвисли. Нос и скулы были в красных прожилках. Видно было, что все это время он сильно пил.

Он никогда не был модником, одевался, как того тре­бовали приличия, но сейчас вид у него был потрепанный. Его неряшливость уже не была лишь милой чертой знако­мого облика. Налицо был начинающийся распад лично­сти. Когда она видела его в последний раз, у него была лишь проседь в волосах. Теперь он стал почти совсем се­дой.

Это она нанесла ему такой удар.

– Ой, Айриш, прости меня, пожалуйста. – Не в силах сдержать рыдания, она прижалась к нему, обхватила его руками.

– У тебя другое лицо.

– Да.

– И голос хриплый.

– Знаю.

– Я узнал тебя по глазам.

– Я очень рада. Внутри я не изменилась.

– Ты хорошо выглядишь. Как ты?

Он чуть отстранил ее и неловко погладил своими большими руками.

– Хорошо. Меня собрали по кусочкам.

– Где ты была? Господи, как я рад тебя видеть!

Они опять прижались друг к другу и заплакали. Тыся­чи раз она прибегала к Айришу за утешением. Когда отец уезжал, Айриш целовал ее поцарапанные локти, чинил сломанные игрушки, просматривал ее школьные табели, ходил на ее уроки танцев, наказывал, поздравлял, сочув­ствовал.

Но сейчас Эйвери чувствовала себя старшей. Они по­менялись ролями. Это он прижимался к ней и искал уте­шения.

Как-то они добрались до дивана, потом ни один не мог вспомнить, как. Когда слезы кончились, он вытер ее мок­рое лицо руками, быстро и нетерпеливо. Он был явно смущен.

– Я боялась, что ты будешь сердиться, – сказала она, высморкавшись в бумажный платочек.

– Я и сержусь. Если бы я не был так рад тебя видеть, я бы тебя как следует отшлепал.

– Ты нашлепал меня однажды, когда я как-то ругала маму. Потом ты плакал больше, чем я. – Она дотрону­лась до его щеки. – Ты размазня, Айриш Маккейб.

Вид у него был раздраженный и раздосадованный.

– Что случилось? У тебя была амнезия?

– Нет.

– Что тогда? – спросил он, не сводя с нее присталь­ного взгляда. – Никак не могу привыкнуть к твоему ви­ду. Ты похожа на… Кэрол Ратледж.

– Вот именно. На жену Тейта Ратледжа – покойную жену. ( В его глазах блеснула догадка.) Она летела тем же рейсом. Ты опознал мое тело, Айриш?

– Да, по твоему медальону.

Эйвери покачала головой:

– Это ее тело ты опознал. Мой медальон был у нее.

Его глаза наполнились слезами:

– Ты была вся обгоревшая, но волосы твои…

– Мы выглядели так похоже, нас даже приняли за сес­тер всего за несколько минут до неудавшегося взлета.

– Как?..

– Слушай внимательно, я все тебе расскажу. – Эйве­ри взяла его руки в свои – этим жестом она молча проси­ла его не перебивать. – Когда в больнице через несколько дней я наконец пришла в сознание, я поняла, что забин­тована с ног до головы. Я не могла двигаться, видела только одним глазом, не могла говорить. Все называли меня миссис Ратледж. Сначала, наверное, у меня была амнезия, потому что я не помнила, миссис Ратледж я или миссис Кто-нибудь. Я была не в себе, у меня все болело. Когда я наконец вспомнила, кто я, я поняла, что про­изошло. Видишь ли, мы поменялись местами.

Она рассказала ему о тех мучительных часах, когда она пыталась объяснить, кто она такая.

– Ратледжи наняли доктора Сойера, чтобы он вос­становил мое лицо – лицо Кэрол – по ее фотографи­ям. Я никак не могла дать им понять, что они совершают ошибку.

Он высвободил свои руки из ее и в задумчивости про­вел ими по своему лицу.

– Мне надо выпить. Будешь?

Через несколько мгновений он вернулся со стаканом, на три четверти наполненным неразбавленным виски. Эйвери ничего не сказала, но неодобрительно посмотрела на стакан. Он с вызовом отхлебнул порядочный глоток.