Научи меня плохому - Екатерина Риз

Катя дождаться не могла, когда Малиновский их квартиру покинет, чувствовала себя скованно и не на своем месте, даже не знала, как с Андреем общаться, находясь у чужого человека на глазах. Рома хоть и не проявлял откровенной враждебности, но наблюдал за ней, и это было трудно воспринимать, как должное, а уж тем более смириться с тем, что он имеет какое-то право на свои наблюдения, по крайней мере, сам так считает. Катя была уверена, что уже сегодня Кира узнает от Романа все подробности их с Андреем семейной жизни. Да еще визит Воропаева… Складывалось впечатление, что ее в угол загоняют. Кире надоело ждать и гадать, и она решила действовать, хоть что-то сделать. Недаром в «Зималетто» за Катей внимательно наблюдала. А тут Малиновский так вовремя попал в аварию, и оказался в «беспомощном» состоянии у них на диване. Кто бы знал, как Катю вся эта ситуация раздражала.

Андрей зашевелился, вздохнул во сне и чуть придвинулся к ней. Катя повернула голову, и про себя отметила, что этим утром Жданов даже во сне выглядит страдающим от похмелья. Он хмурился, то и дело вздыхал и возился. На щеках тёмная щетина, лоб прорезала глубокая морщина, видно, у него голова болела. Но всё равно он казался таким трогательным, неопасным и почти родным. Таким знакомым, своим и любимым. Вспомнилось, как вчера Андрей спрашивал её: любит или нет. В первую секунду она от этого вопроса опешила, а потом решила, что нет ничего страшного в том, чтобы ответить ему честно. Что это изменит? Всё давно решено и расставлено по своим местам, ни одной лишней точки в их отношениях нет, не говоря уже о запятых. И то, что между ними сейчас происходит, период перемирия на фоне сексуальных игр и новизны ощущений, может, это не так уж и плохо? Она не собирается влюбляться в него ещё больше, потому что больше, наверное, некуда. Всё уже выяснено, всё обдумано, даже все обидные слова сказаны, и если после этого понимаешь, что любишь, нужно просто брать от этих отношений всё возможное, чтобы потом, оставив всё позади, не сожалеть ни об одной зря потраченной минуте.

Пусть знает, что любит. Раз спросил, значит, ему нужен был от неё ответ. Она скрывать не собирается. Её любовь к нему, уже давно не слабость. Это то, что даёт ей силы бороться.

Будильник зазвонил неожиданно. Катя и забыла, что завела его вчера, не собираясь опаздывать утром понедельника на работу. На прошлой неделе, кажется, дня не было, чтобы они не опоздали, а это нехорошо. Очень неудобно будет, если Пал Олегыч узнает об их опозданиях. И даже если можно будет оправдать это продолжающимся медовым месяцем, всё равно неправильно. А вот сейчас, когда тишину квартиры разорвало громкое пиканье, Катя испуганно потянулась за будильником, наблюдая за тем, как муж недовольно зашевелился и попытался сунуть голову под подушку.

— Кать…

Будильник она выключила, после чего погладила Андрея по плечу, жалея.

— Надо на работу, Андрюш.

— Утро?

— Да.

— А чего ж так плохо-то?

— Товарищам своим спасибо за это скажи.

Она поцеловала мужа в то же плечо, и встала. Жданов всё-таки перевернулся на спину, лицо руками потёр и что-то еле слышно проговорил, продолжая жаловаться самому себе на жизнь. Но Катя прислушиваться не стала.

Малиновский её встретил в дверях кухни. Выглядел помятым, недовольным, и вместо приветствия Катю взглядом пробуравил. Та заинтересованно вскинула брови.

— Что такое?

— Ты таблетки не видела? Никак найти не могу.

— Помнится, кто-то вчера хвастался, что у него ничего не болит.

— Ага… Вчера не болело.

Катя пояс халата потуже затянула, Малиновского в сторонку отодвинула и прошла на кухню. Там ещё царил беспорядок, вчера, после ухода гостей, Катя только посуду со стола убрала, решив оставить остальное домработнице, и поэтому сейчас остановилась, обводя кухню пристальным взглядом, вглядываясь в детали.

— А в комнате смотрели, Роман Дмитрич?