Скажи мне все - Линда Ховард

Карен работала медсестрой в хирургическом отделении местной больницы — ухаживала за послеоперационными пациентами. Работа была тяжелой, ответственной и нервной. Больные — а их всегда было много — попадались разные. Одни стоически переносили боль, с благодарностью и пониманием относились к работе медсестер, другие не желали терпеть, постоянно капризничали, жаловались на недомогание, требовали повышенного внимания и особого отношения. Например, ночью они устраивали скандалы, желая получить дополнительные порции обезболивающих таблеток. Убеждать их в том, что медсестра не может без предписания лечащего врача по своему усмотрению давать им анальгетики, было бесполезно. Не получив желаемого, они начинали звать врача и, если он не появлялся через пять минут, поднимали крик. В общем, работа Карен была не только физически тяжелой, но и изматывающей.

Иногда случались непредвиденные ситуации, которые надолго выбивали медперсонал из привычной колеи. Так, недавно умерла тридцатидвухлетняя женщина, мать двоих детей. Ей сделали операцию, удалили аппендицит, и состояние ее здоровья не вызывало у врачей опасения. Она уже понемногу начинала ходить и в один из дней, встав с постели, сделала несколько шагов по палате, потом внезапно потеряла сознание, упала и умерла.

Подобные трагические эпизоды бывали и раньше, но они неизменно сильно действовали на Карен и ее коллег-медсестер. Врачи убеждали их, что работа требует выдержки и хладнокровия, иначе нет смысла работать в больнице, но привыкнуть к смерти пусть даже посторонних людей непросто.

На днях тоже произошел неприятный случай, но уже из другой области. Молодому девятнадцатилетнему пациенту-наркоману, лежавшему в охраняемой палате, каким-то образом удалось сбежать, и он ворвался в кабинет, где хранились наркотические препараты. Парень принялся ломать шкафы, тумбочки и ящички, пытаясь достать наркотики. Он истошно орал, завывал и бился головой об стены. Охране еле-еле удалось утихомирить больного, связать и отправить обратно. Но мебель была поломана, шкафчики покорежены. Хорошо еще, что на его пути не попались молоденькие медсестры. Что он мог сделать с ними, находясь в буйном состоянии, — об этом было лучше не думать…

На кухне Карен поставила на плиту чайник и снова вернулась в комнату. Маленькая красная кнопка на телефонном аппарате продолжала настойчиво мигать. Карен была уверена, что никакого важного или срочного сообщения она не услышит, поэтому включать автоответчик не имеет смысла. Все ее подруги работают вместе с ней в больнице, они знают, что Карен вернется после ночной смены и ляжет спать. Значит, они звонить не будут. С новыми соседями она за четыре месяца так и не установила приятельских отношений, следовательно, они тоже не станут ее беспокоить.

«Очередные рекламные агенты, навязчивые торговцы или беззастенчивые члены, какого-нибудь благотворительного общества, желающие поживиться за чужой счет, — раздраженно подумала Карен. — Не буду включать автоответчик».

Но странное дело… Почему-то именно сегодня, сейчас эта красная мигающая кнопка притягивала ее внимание, действовала на нервы, словно настойчиво советовала все-таки выслушать людей, которые звонили в ее отсутствие. Карен вздохнула, взяла со стола листок бумаги и ручку, включила автоответчик и приготовилась слушать.

Несколько секунд слышался лишь какой-то отдаленный шелест, потом наступила тишина, и когда Карен уже хотела все отключить, вдруг раздался мужской голос — приятный глубокий баритон, четко и неторопливо проговаривающий каждое слово. Карен даже вздрогнула от неожиданности. Голос незнакомого мужчины ей понравился. Нет, понравился — не то слово. В нем было что-то смутно неуловимое, притягательное, зовущее…

— Мисс Витлоу, с вами говорит детектив Марк Частин из полицейского управления Нового Орлеана. У меня есть для вас сообщение, касающееся вашего отца. Пожалуйста, свяжитесь со мной…