Дитя любви - Карен Робардс

– Заткнись! – сорвался Лайл, и Мэгги перевела взгляд на Ника: сначала она недоумевала, затем постепенно начала догадываться… Лайл обнял мальчика за плечи, и тут Мэгги услышала долгожданное хлопанье крыльев.

– Дрянной мальчишка! – заорал хриплый голос. – Дрянной, дрянной, дрянной!

Горацио вырвался из спальни Мэгги, подобно зеленой пуле, выпущенной из пистолета.

– Это еще что такое? – Лайл, а вместе с ним и вся вооруженная банда принялись изумленно озираться, и, когда Горацио метнулся к Нику, все четверо как один прикрыли головы руками.

– Бегите! – крикнул Ник, резко толкнув плечом в бок Гамильтона. Тот, потеряв равновесие, в свою очередь сбил с ног одного из подручных. Ударом головы Ник вырубил второго, и тот рухнул на пороге спальни Дэвида. Мэгги тоже изо всех сил ударила Лайла локтем, вырвала руку и, схватив Дэвида, припустилась вниз, словно по пятам за ней гнался сам дьявол. Хотя, похоже, именно так оно и было.

– Дрянной мальчишка! – снова заорал Горацио, с безумным хлопаньем крыльев взмывая под потолок – одновременно с выстрелом, от которого, как показалось Мэгги, у нее вот-вот лопнут барабанные перепонки. – Дрянной, дрянной, дрянной!

Мэгги с Дэвидом скатились вниз по лестнице, прикрываемые с тыла Ником. Мальчик не колебался ни секунды – он крепко вцепился матери в руку и страстно мечтал, как и она, лишь об одном – убежать от Лайла подальше.

– Да это всего лишь птица!

– Вот ведь ублюдок! Хватай их!

Еще рывок – и они будут у двери. Мэгги успела бросить назад быстрый взгляд: следом бежал Ник, за ним по лестнице мчались Лайл и Гамильтон с компанией. Лайл опередил остальных, и его пистолет по-прежнему был нацелен на беглецов.

– Дрянной мальчишка! – заходился Горацио, снова планируя с потолка на Ника. Когда он пулей промчался над головами действительно дрянных мальчишек, те, в который уже раз, опять инстинктивно пригнули головы. Этого мгновения для Мэгги оказалось достаточно, чтобы широко распахнуть входную дверь.

Они вырвались наружу – она и Дэвид – как раз в то мгновение, когда прогремел второй выстрел. Мэгги показалось, что рука шлепнула по телу. Ник за их спинами тихо пробормотал проклятие…

– С тобой все в порядке? – бросила она на ходу, оглянувшись и даже в серебристом свете луны заметив, какой смертельной бледностью покрылось лицо Ника. Закованному в наручники, с вывернутыми за спину руками, ему было трудно бежать, и все-таки он несся за ними в спасительную темноту. Дэвид тоже бежал так, как никогда до этого ему бегать не приходилось. Рука мальчика мертвой хваткой сжимала руку матери, а она только молила Бога, чтобы страх придал ему силы. Ни за какие блага на свете она не оставит здесь Дэвида!

– Вперед! – отрывисто скомандовал Ник, когда она еще раз обернулась, чтобы проверить, тут ли он. – Бегите к утесу!

Мэгги рванулась за угол дома, увлекая за собой сына. Ник старался не отставать. Через лужайку, отделявшую дом от леса, они устремились к тропинке, уводящей к утесу.

– Куда они подевались? Ч-черт! Не могли же они раствориться!

– Проверьте их повсюду! Необходимо их разыскать!

Ночь выдалась звездная, с крупной, яркой луной. В другой ситуации Мэгги порадовалась бы этому, но только не сегодня, сегодня она готова была проклясть эту красоту. Окрестности заливал лунный свет, и по-настоящему темно под сенью деревьев да еще за домом, отбрасывавшим не слишком густую тень на задний двор. К этому часу луна проделала уже долгий путь по западной половине неба и теперь висела прямо над домом. Спасительная тень на какое-то время скрыла беглецов, и Мэгги продолжала молиться, чтобы преследователи не заметили, в какую сторону они побежали.

– Вот они!

Мэгги показалось, что небо за их спинами взорвалось фейерверками – это один за другим прогремели несколько выстрелов. В ужасе она еще крепче сжала руку мальчика и прибавила шагу.