Горячий лед - Нора Робертс (1999)

– Причаливаем? Отлично. Мы найдем место для лагеря по первому классу. – Он застенчиво улыбнулся, глядя на Уитни. – Вам надо отдохнуть, – сказал он. – Долгий день народе.

Что-то бормоча про себя. Дуг направил лодку к берегу.

Жак взял рюкзак Уитни и понес его вместе со своим грузом, доверив ей магнитофон. Они цепочкой двинулись в глубь джунглей, озаренных розовым светом с легким лиловым оттенком. Невидимые глазу птицы пели свои вечерние песни. Жужжали, гудели, стрекотали мириады насекомых. Зеленые листья, влажные от постоянной сырости, мерцали в полумраке. Время от времени Жак останавливался и маленьким серпом рубил лианы и бамбук. Воздух был насыщен запахами – растительности, воды, цветов. Цветы были всюду на лианах, на кустах, на земле. Уитни никогда не думала, что в одном месте может быть такое разнообразие красок. С шуршанием из кусков вылетела цапля и плавно скользнула по направлению к каналу. В густом лесу было жарко и сыро, и все признаки экзотики были налицо.

Под песню Спрингстина «Рожденная в США» они принялись разбивать лагерь.

К тому времени как разгорелся костер и начал закипать кофе, настроение у Дуга поднялось. Из рюкзака Жака появились две маленькие коробочки со специями, два лимона и тщательно завернутые остатки рыбы. Там же обнаружились две пачки «Мальборо». Все это показалось Дугу какой-то несравненной роскошью.

– Наконец-то! – Дуг держал в руках коробочку, от которой исходил аромат базилика. – У нас будет шикарный ужин. – То, что он сидел на земле, среди толстых лиан, отмахиваясь от начинающих кусаться насекомых, для него ничего не меняло. Он любил борьбу и любил наслаждение. Он обедал не хуже других – и на кухнях, и под канделябрами. И нынешний вечер не составит исключения. Достав столовые приборы, он приготовился наслаждаться.

– Дуг – гурман, – сказала Уитни, обращаясь к Жаку. – Боюсь только, что нам придется довольствоваться тем, что есть. Ему это будет нелегко. – Но тут до Уитни донесся изумительно вкусный запах. Обернувшись, она увидела, что Дуг поджаривает рыбу на огне. – Дуглас! – воскликнула она, страстно вздохнув. – Мне кажется, я влюбилась.

– Конечно. – Он внимательно осмотрел рыбу. – Все так говорят, милочка.

В эту ночь все трое заснули крепким сном, пресытившись обильной пищей, хорошим вином и рок-н-роллом.

Уже рассвело, когда темный седан въехал в маленький приморский городок. Вокруг машины собралась небольшая толпа. Озабоченный и расстроенный, Ремо вышел из седана и двинулся через стайку детей. Подчиняясь обостренному инстинкту, свойственному молодости, дети уступили ему дорогу. Махнув рукой, Ремо приказал двум своим спутникам следовать за ним.

Они старались не выделяться среди людей своим видом. Но даже если бы они появились в городе на мулах, а на головах у них были дамбы, то все равно походили бы на бандитов. Образ жизни выдавал их с головой.

Жители этого маленького городка были гостеприимны, но настороженно отнеслись к трем чужакам. Понятие «табу» на острове обозначалось словом фади. Ремо и его подручные в своих аккуратных летних костюмах и блестящих итальянских туфлях определенно являлись фади. Поэтому никто не обратился к ним, предлагая свои услуги, как это бывало обычно.

Заметив гостиницу, Ремо приказал своим людям встать у входа, а сам вошел внутрь.

На женщине, которая вчера принимала Уитни и Дуга, был свежий фартук. Из кухни доносились, как всегда, запахи стряпни, хотя посетителей было мало – они занимали только два столика. Женщина, посмотрев на Ремо, сразу оценила его и решила, что свободных мест для него в гостинице нет.

– Я кое-кого ищу, – обратился к ней Ремо, хотя и не ждал, что в этом захолустном городишке кто-нибудь говорит по-английски. Он просто вытащил глянцевые фотографии Дуга и Уитни и помахал ими перед носом хозяйки.