Тигриные глаза - Ширли Конран

Как бы не так! В мире живописи шла ожесточенная конкурентная борьба, и атмосфера здесь была крайне циничной. Доступ к рынку открывался только питомцам Королевского колледжа и училищ Королевской академии. Лишь их работы доходили до потенциальных покупателей. Всем остальным британским выпускникам, не имеющим высоких связей, оставалось только гадать, перепадут ли им когда-нибудь крохи успеха.

Собираясь на чердаке у Плам, три провинциалки обсуждали свою жизнь и все больше опасались, что никакие радужные перспективы их не ждут. Чтобы пробиться в картинные галереи, нужна была рекомендация, а не талант художника. Владельцы галерей и властелины мира живописи даже не глядели работы молодых художников, если их не рекомендовал какой-нибудь влиятельный покровитель. Тот самый безысходный случай, когда человека не берут на работу по причине отсутствия у него опыта, который ему было неоткуда взять.

Недоучившейся провинциалке, пусть и завоевавшей в Портсмуте премию, Плам не приходилось надеяться на просмотр своих работ. К тому же большинство их сгорело вместе с сараем. Как и подруги, Плам быстро осознала, что женщину к успеху могут привести только два пути. Первый — вечно ходить в заляпанном красками комбинезоне и прозябать на задворках до тех пор — может, лет до тридцати пяти, — пока тебя начнут воспринимать всерьез. Был еще путь: спать со всеми подряд наставниками, влиятельными чиновниками, владельцами галерей и с любыми мало-мальски заметными художниками, кроме, разумеется, «голубых» или тех, кого, как и их несчастных жен, ужасала сама мысль об этом. Впрочем, этот путь, хоть и мог привести к появлению упоминаний о тебе в некоторых каталогах, продвигал картины не дальше провинциальных галерей при художественных мастерских.

Оказавшись в списках, ты получаешь приглашения на открытия галерей и уже можешь начать играть в салонные игры. Ты не пропускаешь ни одной презентации, мозолишь глаза на выставках и учишься узнавать журналистов, которые, может быть, в конце концов станут узнавать тебя, слегка кивая тебе издали. Твоя цель — стать узнаваемой (твои работы никого особенно не интересуют), надо, чтобы тебя всюду видели и примелькалось твое лицо. Ты участвуешь также во всех конкурсах, и, если победишь в каком-нибудь, кивки журналистов становятся более определенными.

Лулу из своего «Раунд-Хаус» названивала во все без исключения галереи и, представляясь своей собственной секретаршей, быстро добилась того, что ее вносили в списки приглашенных. По вечерам она «внедрялась» в художественную среду, а в свободное время осваивала машинопись, чтобы получить работу и больше не сидеть на одной брюкве.

Вначале у Лулу все шло по намеченному плану. На презентациях в картинных галереях лилось бесплатное вино и подавалось дармовое угощение, что было как нельзя кстати для нее. Здесь она завязывала полезные знакомства. Плам везло меньше. Она слишком уставала, чтобы испытывать разочарование от своей лондонской жизни. У нее вообще не было свободного времени. Правда, по субботам с утра с детьми сидела Дженни, а вторую половину каждого второго субботнего дня они были на попечении Лулу, но это давало Плам возможность лишь купить продукты и забежать в прачечную.

Дело об их разводе с Джимом хоть и со скрипом, но все же продвигалось вперед. Джим приезжал из Портсмута каждую субботу и гулял с детьми. Обычно Плам заранее знала о его приезде, так же как о визите своей матери. И она всегда встречала их в прибранной квартире, где не было чужих детей, а в воздухе стоял аромат разогреваемых булочек с корицей, которые приносила соседка, работавшая в булочной.

Но как-то перед самым Рождеством миссис Филлипс нагрянула совсем неожиданно. Возможно, она сделала это намеренно.