Имя - Смерть - Анна Малышева

Под руку ему попался маленький диктофон серебристого цвета, лежавший на туалетном столике. Он машинально взял его, покрутил перед глазами, увидел, что внутри есть микрокассета. Тогда он так же машинально нажал на кнопку воспроизведения…

И комнату вдруг заполнил ясный, резкий голос:

«Если вы хотите говорить о деньгах, тогда обращайтесь не ко мне. Я эти вопросы не решаю».

Пауза. Ирина подняла голову и испуганно посмотрела на диктофон. Саша нажал «стоп».

– Извини, – сказал он. – Я случайно включил.

– Это твой, что ли? – спросила она без особого интереса.

– Мой? Откуда же? Он лежал тут.

– У нас никогда не было такого. – Она встала, подошла, повертела диктофон, осмотрела его и пожала плечами:

– У Кости таких игрушек не водилось.

Он же никогда не брал интервью… Ума не приложу, откуда это взялось…

– Ты что – первый раз это видишь?

– Первый… А что там за кассета? Давай послушаем? – предложила она.

Ира взяла диктофон и поднесла его к уху.

" – ..о деньгах, тогда обращайтесь не ко мне.

Я эти вопросы не решаю, – снова заговорил ясный резкий голос. – Предложение у вас интересное. Но денег под него вам вряд ли удастся достать.

– Вы считаете? – Это говорил Костя".

Ирина так вздрогнула, что чуть не уронила диктофон. Саша поймал его почти в полете и поставил на туалетный столик. Они слушали голос покойника, стараясь не смотреть друг на друга. Обоим почему-то было неловко, будто они вызвали призрак…

" – А я вот думаю, что мое предложение должно вас заинтересовать, – продолжал Костя. – Это уникальное предложение. Я пришел прямо к вам, потому что вам эти сведения дороже, чем другим.

– И я дороже за них заплачу? – без тени усмешки спросил резкий голос. – Я за них платить вообще не буду. Забирайте ваши бумажки, забирайте, все понятно и так".

Послышалось какое-то шуршание – как будто перед диктофоном листали бумаги. Потом Костя нерешительно сказал:

" – Но вы должны понять, что в таком случае я пойду к другим людям…

– Я это понимаю. Вы, журналисты, не останавливаетесь на полпути, – ответил голос.

– Я не журналист.

– Мне безразлично, кто вы. Я вас не знаю. Больше уделить вам времени не могу.

– Мое дело было предложить, – отвечал Костя. – Если вы отказываетесь… В таком случае вам не за что будет меня упрекать, когда эти сведения узнает кто-то еще. Первый, к кому я обратился, были вы!

– Убирайтесь, – спокойно ответил голос".

Раздавались еще какие-то шумы. Кажется, женский голос, спрашивающий о чем-то, потом легко узнаваемый звук раскрывающихся двери лифта…

Тут запись кончилась. Дальше шла пустая пленка.

Они прослушали кассету до конца, не шевелясь, то и дело закуривая и передавая друг другу зажигалку. Наконец раздался слабый щелчок – кнопка воспроизведения выскочила из пазов и встала в один ряд с другими.

– Что скажешь? – нарушил молчание Саша. – Твое мнение?

– Шантаж? – Еле слышно предположила она. – Похоже на шантаж…

– Именно. Это Костин голос?

– Конечно его… Но с кем он говорил? – Руки у Ирины дрожали, она едва могла попасть в рот мундштуком сигареты.

Саша усмехнулся:

– А ты бы хотела узнать?

– Нет, нет! – Она ткнула сигаретой в пепельницу так, что окурок сломался. – Ничего я не хочу знать! Кто посмел? Чей это диктофон?!

– А ты поспрашивай его друзей со студии!

Ирина с отвращением посмотрела на серебристую игрушку японского производства, как будто это было что-то грязное и омерзительное. Нерешительно предположила:

– Кто-то забыл, когда приходил ко мне после его смерти… Кто-то с телевидения – такие штучки обычно бывают у них… Они просто обвешиваются всякими игрушками… Но никто же не приходил!

– Совсем никто?

– Конечно никто. Я тебе уже говорила, какая вокруг нас образовалась пустота после того, что случилось.