Торговка - Дарья Истомина (2001)

Он уселся, долго смотрел на меня, потом аккуратно взял в зубы кость и пошел следом. Нехотя, но все-таки пошел.

Но дальше передней он не двинулся. Поглядел на меня внимательно, улегся на коврик, положил кость между лап и опять притих. Он был очень красив и мощен, этот Джордж, даже сейчас, в грязи и скорби. Девчонкой я мечтала именно о такой собаке. Но Полина была даже против котенка.

Обычное у догов «третье веко» у Джорджа было не красным, а, как у далматинцев, черным, выпуклые умные глазищи, будто подведенные гримом, смотрели печально и мокро, как у звезды немого кино Веры Холодной.

Я как села в кухне за стол, положив голову на кулаки, так и сидела, не двигаясь и не зажигая света, пока не пришла темень осеннего вечера и не забегали по потолку мятущиеся отсветы автомобильных фар. Машины по Ленинградскому проспекту катили и вчера, и завтра так же будут шелестеть покрышками и рокотать движками. В этом неумолимом движении было что-то совершенно равнодушное и механическое, как будто там, за окнами, постоянно работает какая-то неимоверных размеров мельница, чьи жернова могут перемолоть что угодно. Эти жернова, не замедлившись, походя перемололи только что живого человека, который, несмотря на все свои грехи, старался их искупить, был добр ко мне и к своей собаке. А люди, беззаветно любимые собаками, не могут быть такими уж плохими.

Я попробовала поплакать, но у меня ничего не вышло.

И тут в передней громоподобно взорвался рычанием пес. Он лаял на дверь гулко и мощно. Ну вот, хоть кто-то меня защищает. За дверью на площадке кто-то стоял. Неуверенно звякнул звонок. Я включила свет, вспомнила, как обращался с псом Илья, и крикнула:

— Это свой! На место!

Дог умолк, взял в зубы кость и ушел, цокая когтями по паркету, в мою спальню. Выбрал, значит, себе местечко.

За дверью стоял какой-то молодой парень в кожанке, с казенной папкой в руках. У него была острая хитрая мордочка, глазки как мелкие гвоздики, липучие. Не красавец, в общем. Более чем. Он показал мне красную книжечку и сказал, что из следственной группы. Производится предварительный опрос.

— Пройти можно, Корноухова? — спросил он. Уже и фамилию знает.

— Там собака. Не моя. Пока меня слушается, но может и передумать. Или не боитесь?

— Справимся. Я сам собачник! — храбро ответил гость.

Я хотела провести его в комнату отца, но он сказал:

— А в кухне можно, Мария Антоновна? Как-то привычнее…

Мне было все равно — в кухне так в кухне.

Мы сели к столу, и он объяснил, что это не допрос, а просто собеседование, но, если я не возражаю, он разговор запишет на пленку. Я не возражала. Он вынул из папки диктофончик и поставил между нами.

В кухню вошел дог и застучал лапой по раковине.

— Он пить хочет, — сказал парень.

Я налила псу полную миску, он вылакал воду, вздохнул тяжело и улегся у моих ног.

— Вы давно знаете Илью Григорьевича Терлецкого? — начал представитель следственной группы.

— С детства.

— Он часто бывал у вас?

— Не очень.

— А в каких вы были отношениях?

— Ни в каких. Исповедоваться ему я не собиралась.

— Допустим… Только этот кобель почему-то вас как родную сторожит. И есть информация о том, что Терлецкий неоднократно бывал в вашей квартире, Мария Антоновна. Вот, скажем, позавчера тоже навещал вас с букетом цветов и шампанским…

— Слушай, чего тебе надо? — обозлилась я. — Ну, ухаживал он за мной! Это что, криминал?

— А с чего ты заводишься? — обиделся он. — Я же на работе! А ты потерпевшего лучше меня знаешь. И я не собираюсь никаких таких отношений раскручивать! Вспомни, может быть, в последнее время было что-то не так, как обычно? Может, боялся он кого-то? Опасался? Такое было заметно?

— Вот этого телка себе завел! В машине его с собой возил…

— А вот имен каких-нибудь он не называл? Ну так, между делом… Партнеров по бизнесу?